продажных капиталистических правительств, которые заставляют финнов бряцать оружием, оснащены значительно хуже. У финнов же и вовсе, скажем откровенно, всё старенькое, поношенное. На большее пороху не хватает». Как? Точно подмечено, – похвалил Жданов. – Главное, хлестко, по сути.
– Очень вдохновляет, – Екатерина Алексеевна кивнула головой, скрыв улыбку. – Так, значит, по сообщениям нашего полпреда Ярцева, финны ни в чем уступать не намерены, и переговоры зашли в тупик, – она взглянула на своего помощника Симакова.
– Так точно, Екатерина Алексеевна, – доложил тот.
– И нам поручено решить вопрос.
– Вчера на совещании в Москве Иосиф Виссарионович сказал однозначно: «Давайте начнем, – Жданов отложил газету. – Мы лишь чуть повысим голос, финнам останется только подчиниться. Если они станут упорствовать, мы произведём только один выстрел, и финны сразу поднимут руки и сдадутся». Это точно его слова.
– А если одного выстрела не хватит? – Екатерина Алексеевна усмехнулась. – Мы действительно исчерпали все аргументы на переговорах? Компромисс невозможен?
– А он нужен? – хмыкнул Жданов, снова уткнувшись в газету.
– Екатерина Алексеевна, поскольку вы были больны, Климент Ефремович попросил меня информировать вас подробнее. – Заместитель наркома обороны командарм 1-го ранга Кулик подошёл к карте. – Вот, взгляните. Для финской стороны уступка территории на Карельском перешейке означает потерю всей укрепленной полосы оперативного обеспечения линии Маннергейма, которую они так упорно строили. Кроме того, они теряют весь правый фланг главной оборонительной полосы с узлами сопротивления в треугольнике Муурила – Куолемаярви – Койвисто. А это, по данным нашей разведки, того же Ярцева двадцать два железобетонных оборонительных сооружения, две стационарные береговые батареи в районе Хумалйоки. Острова Бьерке и Тиуринсаари со стационарными батареями и укреплениями береговой обороны означают для финнов потерю всей системы прикрытия правого фланга линии Маннергейма со стороны Финского залива. То, что предлагается взамен, наша территория в Карелии, это вот здесь, – Кулик показал указкой. – По стратегическому значению с указанной территорией не сравнится. Маннергейм это понимает. Кроме того, финская сторона ни при каких условиях не хочет отдавать в аренду Ханко, поскольку этот порт при господстве в Финском заливе советского Балтийского флота может стать пунктом высадки оперативного десанта в тыл всем оборонительным системам, в жизненно важный регион между Хельсинки и промышленным городом Турку. Пока что финны согласились только сместить границу на Карельском перешейке южнее выступа, образуемого пограничной рекой Сестрой на линию Хаапала – Келломяки, тем самым граница отодвигается от Ленинграда в самом близком месте. Мы тоже пошли навстречу и отказались от Койвисто и острова Тиуринсаари. Мы даже рассмотрели возможность отказа от аренды порта и полуострова Ханко и предложили взамен сдать нам в аренду
