The Adventures of Oliver Twist) – второй роман писателя и первый в английской литературе, главным героем которого стал ребенок.
Это история мальчика-сироты, выросшего в мрачном сиротском приюте. Сбежав от голода, побоев и издевательств, Оливер оказывается в Лондоне и вынужден скитаться по его трущобам в поисках лучшей доли. Перипетии судьбы маленького героя так захватывающи, что роман по-прежнему вызывает неподдельный интерес у читателей всех поколений. Ведь он – о том, что хорошо известно каждому: о доб ре и зле, о семейных ценностях и преданности идеалам, о наказании пороков и торжестве добродетели. Трогательный и чистый душой мальчик, пережив множество невзгод и опасностей, все-таки будет вознагражден судьбой за свою стойкость и жизнелюбие…
Текст романа в великолепном изложении В. Лукьянской (1915 год) ориентирован на детей среднего школьного возраста. Издательство посчитало возможным подвергнуть его бережной литературной обработке. В книге использованы иллюстрации ирландского художника Джеймса Махони (1810–1879).
Глава I
О том, как появился на свет Оливер Твист
Невеселое детство выпало на долю маленькому Оливеру Твисту: он не знал отца и никогда не видел лица своей матери, потому что она умерла в тот самый день, когда он родился.
Никто никогда не ласкал его. Ничье лицо не склонялось над ним с любовью. Никто не шептал ему ласковых слов. Никто, когда он болел, не просиживал ночей над его кроваткой, обливая слезами его и подушку, называя его «светиком ясным», своим «дорогим дитятком». Никто никогда не заботился о нем, кроме старой, ворчливой, полупьяной приютской сиделки, потому что Оливер Твист был круглым сиротой и родился в приюте для бедных.
Несколько лет тому назад, в один ненастный осенний вечер у дверей приюта небольшого английского городка появилась молодая женщина. Ни один человек в городе не знал, кто она и откуда, но по всему было видно, что она пришла издалека, потому что бедная женщина изнемогала от усталости, башмаки на ней были совершенно стоптаны и разорваны, а платье – все в пыли и в грязи.
Несмотря на то, что одежда незнакомки превратилась в лохмотья, по ее нежному лицу и по белым холеным рукам было видно, что она не простого звания. Кто знает, что заставило ее бродить по свету в холод и непогоду и привело сюда, в этот жалкий приют для бедных!
Несколько часов спустя у нее родился сын – слабое жалкое существо, долгое время не подававшее никаких признаков жизни. Этим ребенком и был Оливер Твист.
Холодной осенней ночью ветер уныло завывал в трубах и рвал с деревьев последние засохшие листья. Моросил мелкий дождик, дома заволокло туманом по самые крыши, огни в окнах давно погасли, и весь город был погружен в сон. Только в одном доме, в одном окне, светил слабый огонек. Это был приют для бедных.
Нагоревший сальный огарок, вставленный в бутылку, освещал тусклым неровным светом небольшую неопрятную комнату. Несколько простых деревянных стульев, большой облезлый камин да кровать посредине составляли все убранство комнаты. На постели лежала в забытьи больная женщина. Ах, как она была истомлена и бледна! Как мало жизни осталось в ее исхудалом, исстрадавшемся теле!
В комнате было совсем тихо. Только порой нагоревшая свеча принималась трещать и вспыхивать, освещая комнату неровным светом, да невесть откуда налетевший порыв ветра ударялся в дребезжавшие окна, и ветви старой ветлы под окном начинали вдруг качаться и бить по стеклам. Тогда больная вздрагивала, открывала на мгновение свои большие потускневшие глаза, обводила взглядом комнату и вновь погружалась в забытье. Порыв ветра уносился дальше, ветви ветлы переставали стучать по стеклам, и в комнате опять наступала мертвая тишина.
Кроме матери и новорожденного, тихо лежавшего в своей корзинке, в комнате было еще двое людей, но и они почти не подавали признаков жизни. Старая сиделка клевала носом, примостившись возле ребенка, и время от времени – должно быть, для подкрепления сил, – потягивала украдкой из зеленой бутылки, спрятанной у нее под стулом. А угрюмый старик доктор молча сидел у камина, повернувшись спиной к постели, и грел руки над огнем.
Но вот ребенок зашевелился, пискнул раз, другой, и вдруг разразился громким плачем. Молодая мать встрепенулась и открыла глаза. Что-то вроде счастливой улыбки пробежало по ее лицу. Собрав последние силы, она с усилием подняла голову с подушки и произнесла слабым, растроганным голосом:
– Дайте мне его! Я хочу взглянуть на него перед смертью!
– Тс-с-с! Кто тут говорит о смерти? – сказал доктор, торопливо подходя к больной. – С чего это вы вздумали умирать? Вам надо жить, чтобы вырастить этого молодца!
– Конечно, конечно, да благословит ее Бог, бедняжку! – поспешно подтвердила сиделка, поднося ребенка к матери. – Когда она, сэр, проживет с мое, да когда у нее, как у меня, будет человек десять детей, тогда она не будет так говорить! Зачем умирать?
