тобы открывать бесконечные горизонты…
Автор.
Бедняки и богачи
В 2007 году на 476 километров трассы Чита-Забайкальск, которая выходит прямиком на МАПП (многосторонний автомобильный пункт перехода) в Китай, в голой степи я купил маленькую закусочную для того, чтобы содержать бригаду, которая занималась созданием архитектурно-скульптурного комплекса в память о предках, утверждавших восточные рубежи России. Это было дешевле, чем жить бригадой в гостинице. Люди думали, что я собрался обираловкой заняться, но как всегда ошиблись. У меня были другие задачи, хотя, попутно, мы зарабатывали, кормя всех, кто заезжал к нам. Мимо шла единственная колея железной дороги, по которой непрерывно шли составы, увозя в Китай всё, что можно распилить и увезти из России, но чаще всего это был лес или металлолом. Обратно платформы шли пустые. Думаю, что и сейчас они идут пустые…
Это как раз те места, где «по долинам и по взгорьям…» Рядом была историческая Атаманская сопка, в километрах трёх – станция Мациевской, где были ветхие дореволюционные бараки, в которых жили вихрастые русские ребятишки со своими родителями. Почему я начал с ребятишек?
В один из летних дней я сидел в нашей забегаловке и увидел в окно, что по ковыльной степи к нам бредёт мальчик, таща велосипед. Вот он скрылся в ложбинке, поднялся. Вдруг возле высоких белеющих ковылей его велосипед развалился наполовину. Я вышел на крыльцо и стал ждать.
Мальчик добрался до нас, сказал, что отец его умирает с похмелья и отправил его к нам за пивом, сигаретами и хлебом. Наши девчата из кухни набили его пакет всякой снедью, он выгреб из карманов какую мелочь. Вихрастый, русоволосый с желтизной, в старых штанах и стоптанных сандалиях, он смотрел на меня не по-детски строгими глазами, собираясь прощаться.
У меня неровно забилось сердце, и я предложил подвезти его. Он достойно согласился. Мы сели в мой минивэн «Toyota Noah». У высоких ковылей остановились и загрузили в багажник его велосипед. Меня поразил год выпуска – 1961. Видимо, был в аварии, а сломался по старой сварке.
Возле барака толпа ребятишек окружила машину:
– Ни фига себе, Коляха!
– Крутой, дружбан.
– Ничего, батя очухается и сварит заново велик…
– Да его давно пора сдать на металлолом,
– Вместе с батей…
– Ты чо, дурак? А кто варить будет велик?
Мы разгрузили половинки его велосипеда, который сварит чей-то батя, видимо, сварщик. И я с щемящим сердцем поехал обратно. Долго стоял на переезде, выжидая, когда пройдёт состав, везущий в Китай настоящий кедр. Много кедра. Его вывозили уже с месяц… Попадались платформы с металлолом, откуда торчали остовы кроватей, велосипедов, ванн, тазов…
Поздней осенью того же года дул пронизывающий ветер. В нашу тёплую забегаловку ввалились два закоченевших, худых на вид, подростка в старых солдатских бушлатах. Встали у двери, робко озираясь, опьяневшие от вкусных запахов кухни.
– Откуда идёте, бойцы? – спросил я.
– Из Дд-даурии, – ответил заикаясь один из них.
– Всё время?
– А как иначе? Всё время, когда трассой, когда степью…
До Даурии было 30 километров. Это старинная станция, где уцелели казармы ещё царской армии и забайкальских казаков, где в гражданскую войну базировалась дикая дивизия барона Унгерна.
– Кирпич ломали. Казармы уже который год разбирают.
– Зарабатываете так?
– А как иначе? Но сегодня хозяин выгнал нас. Ленивые говорит.
Какая-то душная волна откуда-то издалека подкатила к моему горлу. Я отвернулся и спросил:
– После школы учиться собираетесь?
– Деньги же нужны…
Мы поставили у границы памятник в 2008 году. Через два года я переехал из города в село, но два этих случаях из моей жизни у границы Китая остались в памяти. В последние годы замечаю, что по селу ходят подростки с топорами. Просятся колоть дрова. В прошлом году за машину дрова они брали 1500 рублей, теперь, наверное, 2000.
Они убираются во дворах, хлевах, колют дрова, делают любую работу. Внук мой, приезжая на каникулы, вливается в какую-то бригаду сверстников, приходит поздно и гордо объявляет, что они работали у тех-то или у тех-то и заработали деньги. Я видел эти жалкие деньги, на которые можно купить только сахарную вату или китайские безделушки однодневки. Этим ребятам никто не даст такого образования ни в школе, ни в других заведениях, которое могло бы соперничать с людьми других государств и обеспечивать самих себя. Мир чистогана поглотит их жизнь.
Думая обо всех этих детях, я
