не думали о том, что всё погибло, а начинали размышлять, где следует срубить новую хату да как сладить пристань.
– Старгородцы! Родичи! Другие роды придут и поселятся подле нас, и город, который основал наш прародитель, кем бы он ни был, будет жить, а в нас будут жить те, кто почил в битве. Мы будем жить для них и во имя них!
Гостомысл, если бы мог, упал бы на землю и стал бы рвать на себе волосы, а после бросился бы в холодное море и поплыл бы вдаль, пока пучина морская не поглотила бы его. Но разве мог он такое сказать людям, которые ещё несколько часов назад не знали, радоваться им или скорбеть. Выжившие, но оставшиеся сами по себе, они сначала словно малые дети ходили вокруг погорелья, где раньше стояли их дома, а теперь вот внимательно слушали его.
– Так давай тогда решать, где дом рубить будем, – проговорил паренёк лет девяти.
«Как он похож на Володаря, – подумал Гостомысл, – но виду не подал». Теперь вот этот мальчик, имени которого он не мог вспомнить, так как тот был не из его рода, а из рода Властимировичей, уже готов строить новый город. Дети! Они быстрей приходят в чувство, нежели их родители, так как для них каждая минута тянется дольше. «Для меня родные погибли только что, – подумал Гостомысл, – а для него уже прошло много времени. Может, день, а может, неделя. Боги наделили молодых этим свойством».
– А ты прав. Скажи, как звать тебя?
– Борис!
– Борис, Воислав, пойдёмте посмотрим, где нам построить новый дом. А вы перестаньте голосить и позорить память ваших родичей, – обратился к остальным Гостомысл, – идите и поищите, что можно использовать из того, что огонь и вороги не пожрали!
Гостомысл, хромая, осматривал вместе с двумя детьми место, где построить новый дом для всего рода, не зная, ни как он его собирается строить, ни где.
– А скажи, бой Гостомысл, кто же всё-таки основал Старый Город – бой, князь или всё же рыбак? – спросил у него Борис.
Гостомысл не сразу ответил. Недолго помолчав, он сказал:
– Три человека из одного рода, но не связанные кровными узами. Один из них был раненым стариком, а двое совсем детьми. Один опирался на отцовское копьё, другой старался не наступать на рассечённую ногу, а третий был решительным и бойким, но оружия не имел. Эти три человека стояли над пепелищами и основывали Город. Новый Город. Мы не будем строить здесь города, а пойдём в глубь лесов. Я знаю там одно озеро – там живёт бог любви и веселья Ладо! Там рядом и построим новый город, а здесь пусть селятся другие роды.
Гостомысл не мог сказать им, что он никогда не забудет, как здесь, по этим вот местам, ходил его род, многочисленный и любимый. А теперь от всего его рода осталась лишь одна женщина. И даже крови она не его, так как была женой одного из его зятьёв.
Люди, собрав немногое уцелевшее и не забранное варягами жито, пошли за Гостомыслом, не возражая и не споря, как подчинились бы своим родовым вождям. Шли медленно, помогая друг другу, невзирая на то что раньше радовались несчастьям и бедам друг дружки.
– А
