Оплакивая свою участь, Сумбека горько упрекает Шигалея в том, что он не пожелал взять ее в жены. Упрек кажется не вполне уместным после попытки извести жениха. Но по прошествии времени брак все-таки заключен.
Противоречия и неувязки этой истории снимаются, как только она оказывается осмысленной через фольклорный канон. По отношению к Шигалею Сумбека ведет себя как непобедимая эпическая невеста, добыть которую можно только пройдя через специальные испытания. Жених или его заместитель, не выдержавший испытаний, обречен смерти. Тот же, кто их выдерживает, получает невесту.
Аналогом брачной перипетии Сумбеки и Шигалея является не история женитьбы Владимира на греческой царевне Анне, а история женитьбы Владимира на Рогнеде, вторично и более пространно рассказанная в Лаврентьевской летописи под 1128 годом: здесь сообщается о попытке Рогнеды зарезать Владимира на брачном ложе. Эти дополнительные подробности разворачивают, как давно уже было замечено, их историю по модели эпических сюжетов героического сватовства и женитьбы на богатырше[19]. С другой стороны, сами летописные рассказы нашли свое позднейшее преломление в фольклоре, – не только в былинах, но также и в сказках и побывальщинах о женитьбе Владимира. Знаменательно, что для народного сознания оказалось возможным вписать историю женитьбы Владимира в сказочный сюжет, согласно которому добывание нересты из «чужого» мира суть неизменное благо. Если такую невесту удается получить, вместе с нею герой получает и царство, одновременно умножая свою «силу», свой магический потенциал.
Подчеркнув, что Сумбека больше сходствует с Рогнедой из Лаврентьевской летописи, чем с Анной, необходимо подчеркнуть и то, что в рамках «Повести временных лет» истории женитьбы Владимира на Рогнеде и Анне вполне изоморфны. В первом случае Владимир захватывает Полоцк, получает Рогнеду и сразу затем – киевское великое княжение. Во втором случае он захватывает Корсунь, получает Анну и крещение.
Из всего множества жен и наложниц Владимира только Рогнеда и Анна названы в летописи по именам, и только в связи с ними двумя: развернут в «Повести временных лет» специальный брачный сюжет. Анна – греческая царевна. Рогнеда – дочь варяга. Варяги и Греки, согласно географической классификации «Повести временных лет», – это два главных «чужих» мира, которые ограничивают русскую землю в пределах земли Иафета (последняя, в свою очередь, ограничена землями Сима и Хама). С этими двумя мирами и вступает Русь, в лице Владимира, в брачное взаимодействие, усваивая себе их силу: магическую силу варягов и освященную христианской верой силу греков.
Сумбека и ее мусульманский город Казань как будто бы идеально подходят для истории о завоевании невесты из чужого мира. Казань – змеиное царство, основанное на месте змеиного гнезда. Гнездо извели с помощью волхвования, но змеиные свойства передались казанцам: на протяжении всего повествования они уподобляются змеям. Змеиная семантика должна была бы подкреплять разворачивание
См.: Шахматов А. А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. С. 242; Соколов Б. Эпические сказания о женитьбе князя Владимира: Германо-русские отношения в области эпоса // Учен. зап. Гос. Саратовского ун-та, т. 1, вып. 3. Саратов, 1923. С. 69–122; Жирмунский В. М. Эпическое творчество славянских народов и проблемы сравнительного изучения эпоса. М., 1958. С. 59, 64.
