их символизирующих:
2–4 года: “Волк и Баба-Яга символизируют угрозу для жизни, физическое уничтожение, прекращение жизни. [Эти образы] предваряют появление психологически мотивированного страха смерти у детей в 6 и 7 лет”[76]. “После 3 и особенно 4 лет у Бабы-Яги появляются партнеры: Кощей Бессмертный и Бармалей”[77].
5–7 лет: страхи заболевания и смерти родителей, жутких снов, животных, стихии, огня, пожара и войны. “Они, как и ранее перечисленные, имеют своей мотивацией угрозу для жизни в прямом или косвенном виде”[78].
7–11 лет: страх смерти родителей, страх войны. “Типичными страхами у младших школьников будут страхи Черной Руки и Пиковой Дамы”[79].
Предметом данной статьи будут, во-первых, персонажи детских страхов и связанные с ними сюжеты[80], и, во-вторых, механизмы “реализации”[81] этих страхов.
Чего и кого боятся в детстве?[82] Набор персонажей, которыми взрослые пугают детей, выглядит следующим образом:
• чужой дядя, цыган, бомж, старик, букан с мешком (которые придут, заберут, накажут, если будешь баловаться, плохо себя вести, открывать дверь незнакомцам или разговаривать с ними на улице):
Вот сказали: Варфоломей к тебе придет, вот если ты будешь что-то делать <…> И вот он [маленький ребенок. – О. К.] боялся и все. А что такое Варфоломей, я даже сама не помню <… > не то, чтобы где- то показали там картинку или еще что-то… Сказали – и все[83].
Вот она говорит: “Кто не будет бало…, всех слушаться Бог придет, нас заберет”. Сколько раз, даже я была в восемь лет, и она все мне это говорила, я как-то верила[84].
Всех детей пугали моим отцом, он очень был грозный. Был крикливый, грозный, он очень нас и строгости держал. И всех абсолютно на улице пугали им[85]. Бомжей боюсь, если они есть[86].
Ой, и меня бабушка все время: “Подожди вот, сейчас цыган придет". И моего ребенка всегда мама говорит: “Ну, цыгану отдам, тебя там, туда-сюда”. А когда натуральные заходили цыгане – забивался куда-то, так что… страшно было[87].
Ну, вот у меня сын боялся всегда – дорожник (на дороге работал) такой, звали его Вий. Он страшный такой дедок. И вот всегда бабуля тоже вот так: “Ну, подожди – Вию отдам”. И все – он послушный был полностью[88].
Дядьку боятся, вот дядьку <… > И вот она [девочка Ксюша, сидит рядом] боялась, почему-то: “дядька, дядька”. Вот у них это понятие дядьки, наверное, с малолетства[89].
Вот сейчас этот дед придет, вас заберет в мешок вот там – мы боялись вот этого. Ну, дед просто там с бородой. Борода была большая у деда. Вот, бывало, родители говорят: “Вот дед сейчас придет этот и тебя заберет, дед Степан. Заберет тебя в мешок”[90]. Боялись только, наверное, цыганом. Что заберут в мешок. Ну, вот они… раньше ж
Там же. С. 51.
Там же. С. 58.
Там же. С. 71.
Там же. С. 85.
Материалом для написания статьи послужили полевые записи, сделанные во время фольклорно-этнографической экспедиции в Усвятский район Псковской области в 2000 г.
Говоря о “реализации” страхов, мы попытаемся разобраться в способах “воплощения” детских страхов в действительность, так как именно это, на наш взгляд, и обеспечивает реальность детских страхов.
Наши полевые материалы в основном относятся к возрастному периоду от 2, 5 до 7–8 лет; тексты были записаны как от детей и подростков, так и от взрослых, рассказывавших о собственных детских страхах и страхах своих детей.
Фольклорно-этнографическая экспедиция; Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1960 г. р. (здесь и далее личный архив автора).
Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1985 г. р.
Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1954 г. р.
Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1990 г. р.
Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.
Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.
Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1960 г. р.
Псковская обл., Усвятский р-н, пос. Усвяты, жен., 1962 г. р.
