все уже прошло, окончилось, как сильный ветер. Чуть пошатало, поломало ветки деревьев, однако пронеслось мимо, не разрушив самого главного. Фундамента нашего не затронуло.
– Я тоже по тебе скучала, – тихо прошептала я, когда Лешка уже уснул и даже начал похрапывать. У него было усталое лицо совершенно счастливого взрослого мужчины, я положила голову к нему на плечо и закрыла глаза.
Наутро он очень быстро собирался, как всегда теряя по дороге ключи от машины (он забросил их на верхнюю полку шкафа в прихожей), запихнув бумаги не в ту папку, в которую нужно, и во всем обвинив меня:
– Ты их просто куда-то переложила. Я вот тут их оставлял.
– Я вообще не видела никаких бумаг. Посмотри в портфеле повнимательнее.
– Ну… нет их нигде. Видишь, нету!
– А вот в том отделении?
– Там их не может быть, по определению.
– Но ты посмотри!
– Да зачем?
– Затем! – Я улыбалась. Мы так давно не виделись, что именно эти его крики и вопли и были для меня своего рода «старой колеей». Именно через это я моментально почувствовала, что я дома.
– А почему они тут? Как они тут оказались?
– Откуда мне знать? – пожала я плечами. – Пей свой кофе и выметайся, пока еще что-нибудь не потерял. У меня тоже много дел.
– Много дел? Интересно, каких? Ты же только приехала, – удивился муж.
– Ну, прибраться в квартире, чемоданы разобрать, все такое.
– А, это. Да тут у нас все вроде в порядке.
– У кого это у вас? – застыла я.
– У кого? У нас с тобой, – задержался он в дверях. – Я это имел в виду.
– А. Понятно, – кивнула я и закрыла за ним дверь.
Именно в эту минуту я поняла, что на самом деле все совсем не в порядке. Буря никуда не делась, не прошла, а именно сейчас-то я и стою в ее эпицентре, прямо посреди торнадо. А вокруг меня кружит и вертит бушующая стихия куски домов, машины, тряпки… и почему-то живую, мычащую корову.
Я вздрогнула, тряхнула головой и вернулась в дом. Итак, нечего предаваться скорбным мыслям, принимаемся за дело. Что бы он ни говорил, а квартиру следует приводить в порядок. Всегда, когда мы с девочками возвращаемся из отпуска, нас ожидают горы немытой посуды (как будто сложно включить посудомойку), тучи пыли под кроватями, черные от копоти подоконники и, конечно же, почти погибшие в летней жаре цветы, которым так и не досталось ни капли влаги за все время нашего отсутствия. Это было самое настоящее бедствие. Что бы я ни делала, как бы ни писала мужу записки, куда бы я их ни вешала – ничего не помогало. Я даже пыталась звонить ему и напоминать.
– Полей цветы.
– Ага.
– Полей их прямо сейчас!
– Ага, полью.
– Нет, ты встань и прямо немедленно пойди, налей воды из крана, только не горячей, и вылей ее в горшки с цветами. Ладно?
– Ну что ты меня считаешь каким-то дегенератом.
