а покидает предгорье Гималаев и течет по равнинам. Города находятся недалеко друг от друга – Ришикеш стоит на двадцать четыре километра выше по течению, чем Харидвар.
Большую часть своей жизни я приезжаю в Ришикеш и Харидвар и живу там. Когда я был ребенком, мои родители перевезли всю семью в Харидвар на летние каникулы. И большую часть своей жизни я организовывал свое время таким образом, чтобы было возможно проводить там один или два месяца в году. Когда у меня не было каких-то других дел, я оставался там еще дольше. Иногда я жил там годами.
Это святые места. Люди медитируют в Ришикеше и Харидваре на берегах Ганги тысячи лет, и многие там достигли просветления. Это те места, в которые я всегда люблю возвращаться после долгих, обстоятельных поездок-встреч с последователями.
После того как я справил свадьбы моих сына и дочери в Агре и Дели, я решил навсегда покинуть свою семью и родственников. Было ясно, что мои обязанности были выполнены. У меня не было желания продолжать играть роль главы семейства.
Я решил поехать в Ришикеш, чтобы прожить жизнь как садху. Мне хотелось жить на берегу Ганги в одиночестве. Я поселился в пещере, расположенной недалеко от основных ашрамов Ришикеша. Так как она была рядом с рекой, вода иногда поднималась, затапливая пещеру. Меня это не беспокоило. Когда в пещере становилось слишком мокро, я перемещался к баньяновому дереву, которое росло рядом на хорошей, удобной поляне. Дерево и пещера располагались недалеко от ашрама Махариши Махеш Йоги, основавшего движение ТМ (Трансцендентальной Медитации). В те дни это был его главный ашрам.
Пападжи исследовал несколько других пещер поблизости. В одной из них, недалеко, в пятнадцати минутах ходьбы от Ганги, он спасался от непогоды и в примитивных условиях существования вынужден был встречаться с дикими животными у водопоя.
Некоторое время я жил в красивой пещере в лесу. Примерно на полдороге к Пхул Гхатти, на старой дороге паломников к Бадримасу есть река, впадающая в Гангу. Приблизительно в километре вверх по ее течению был красивый водопад; к нему примыкала пещера, в которой я некоторое время жил.
В те дни в этих местах все еще бродило много тигров. Ближайшая речка была единственным безопасным источником воды для лесных животных, поэтому они все обычно сюда и приходили. В окрестностях также жили медведи и слоны, которые тоже время от времени приходили на водопой. Я мог наблюдать за ними, не беспокоя их. Мы жили вместе очень мирно. Слоны, бывало, приходили, чтобы искупаться под водопадом, потому что им нравилось, как вода бьет их по спинам. Они набирали много воды своими хоботами, а затем поливали себя. Иногда выбрасывая воду, они трясли ими. Когда это происходило, я тоже принимал душ, сидя в пещере.
Только раз у меня была случайная близкая встреча с тигром. Я был внизу у водоема, когда туда пришел тигр, чтобы утолить свою жажду. Перед тем как приняться пить, тигр с явным любопытством взглянул на меня. У меня было чувство, что он только что хорошо поел, поэтому был больше заинтересован в том, чтобы напиться, чем съесть меня.
Примерно в это время у Пападжи было интересное переживание, в котором все его прошлые жизни предстали перед ним. Вот описание этого случая, которое он сделал в книге «Интервью с Пападжи»:
Я тихо сидел на берегу Ганги в Ришикеше между Рам Джхулой и Лакшман Джхулой, наблюдая за плывущими в воде рыбами. Пока я сидел там, ко мне пришло необычное видение. Я видел себя, то «я», которое было «Пунджей», проходящим через долгий ряд реинкарнаций. Я наблюдал, как джива (перевоплощающаяся душа) переходит от тела к телу, от формы к форме. В разное время и в разных местах мне довелось быть растениями, животными, птицами, людьми. Цепочка была необыкновенно длинной. Передо мной разворачивались картины многих тысяч моих реинкарнаций, и все это длилось миллионы лет. В конце концов появилось мое собственное тело, последнее в этой череде, а потом возникла сияющая форма Махарши. На этом видение закончилось. Появление Махарши положило конец казавшейся нескончаемой череде рождений и перерождений. После его вмешательства в мою жизнь джива, которая в конце концов стала Пунджей, освободилась от необходимости рождаться вновь. Махарши уничтожил это одним-единственным взглядом.
Вся череда инкарнаций разворачивалась передо мной в обычном масштабе времени. То есть мне действительно казалось, что прошли миллионы лет. Однако, вернувшись в нормальное состояние сознания, я понял, что все виденное заняло не более мгновения. Человек может увидеть во сне целую жизнь, но, пробудившись, понимает, что время, которое прошло во сне, было нереальным, приснившийся человек был нереальным и мир, в котором он жил во сне, полностью нереальный. Все это мгновенно осознается в момент пробуждения. Аналогичным образом, при пробуждении к «Я» сразу становится очевидной иллюзорность времени, мира, в котором мы живем, и самой этой жизни. В видении на берегу Ганги эта истина предстала передо мной очень ясно. Я знал, что все мои жизни в сансаре были нереальны и что Махарши пробудил меня от этого кошмарного сна, показав
