Любви широко распахнет тебя
в новую галактику,
ничем не ограниченную и цветущую».
Позднее той ночью, в темноте, я лежал на циновке на полу бамбуковой хижины, пока дождь заливал лес, а гул миллионов насекомых превратился в единое сплетение звуков и ритмов. Я лежал там в полном покое самоотдавания, случившемся несколько часов до этого. Не зная и не беспокоясь о том, когда и каким образом придет неизбежная смерть.
И тут мою грудь пронзает неистовая, жгучая боль, словно грудную клетку разорвало на части. Одновременно идет покалывание верхней части головы; это ощущается так, будто кто-то пытается отодрать макушку от черепа, словно плотно прилегающую шапку. Но состояние покоя и согласия не покидает, нет никакого страха. Наполняет ощущение необъятной волны, или взрыва, или расширения, сдержать которое тело не в силах. Что-то вздымается, несется и вырывается из верхней точки головы куда-то в бесконечность, в то время как мое сердце все увеличивается и становится больше грудной клетки, расширяется за ее пределы, пока не наполняет собой – сначала лес, потом мир, затем галактику.
Волну, вырывающуюся из верхней точки головы, сознание отмечает, но не концентрируется на ней. Все внимание сосредоточено на расширении сердца, поскольку с этим расширением так же расширяется «Я». И я обнаруживаю себя в том, что, в собственном невежестве, не владея языком и понятиями, я называю Присутствием, выражающим себя как Сияние, как свет, но более ясный и яркий, за пределом света. Не белый или золотой, а просто абсолютное Сияние. Сияюще Живое, ослепительное Сущее Всего, Что Есть.
И идет осознание, достаточно забавное, что это Присутствие всегда знало про «дэвида» и теперь «наслаждается» тем, что «дэвид» пробудился в достаточной степени, чтобы воспринять это. И происходит полное постижение того, что ничто, абсолютно ничто не имеет значения. Все, что я когда-либо думал, или испытывал, или мог бы подумать или испытать, – все это было ничто, сон, абсолютно ничего не значащий. Это было действительно забавно. Я поочередно смеялся и плакал много часов подряд, всю ночь под дождем.
В этой части опыта в джунглях я знал три вещи о Присутствии, обо Всем, Что Есть. Три вещи, а позже – четвертую. Эти три слова, которые я использовал тогда, были:
Во-первых, оно Живое. Не неодушевленное облако или своего рода энергетическое поле; даже не живое существо: это чистая Жизнь, Жизненность, Экзистенция.
Во-вторых, это Присутствие есть Разум. Оно понятливо, пробужденно и Осознанно. Оно есть Знание. Не что-то, что знает, – скорее, это само Знание.
В-третьих, его природа, его сущность есть чистая, неизмеримая, безграничная, необусловленная Любовь, Сострадание, красота, излияние. В этом Присутствии я переживаю состояние бесконечной благодарности, блаженства, бескрайнего Покоя и Любви.
Месяцы спустя я вычитал про три слова санскрита, традиционно используемых вместе, в попытке выразить с их помощью это сияющее Присутствие, это Все, Что Есть: Cam, Чит, Ананда.
Cam:
