процесс» и относим понятие процесса, процессуального права, процессуальной формы только к деятельности суда и связанных с ним органов»[18]. Однако нам представляется, что исследования В. М. Горшенева (теория права), В. Д. Сорокина (административный процесс), Т. Е. Абовой, И. Г. Побирченко (арбитражный процесс), Е. И. Филиппова (общественно-товарищеский процесс)[19] опровергают данный вывод.
Понимая слабость своей позиции в особенности при анализе деятельности арбитража, принципы организации и деятельности которого нашли конституционное и текущее законодательное закрепление[20], М. С. Строгович признает: «…нормы, определяющие порядок деятельности органов арбитража, права и обязанности спорящих сторон и т. д., в известной мере приближаются к процессуальным нормам»[21]. Когда в научной литературе встречаются выражения типа «в известной мере приближаются», то они свидетельствуют о том, что исследуемый вопрос далек от окончательного решения и уяснения смысла, в данном случае – тех норм, которые определяют порядок рассмотрения хозяйственных споров в арбитраже.
Анализируя основные проблемы арбитражного процесса в свете Закона о государственном арбитраже в СССР, А. А. Добровольский правильно писал о том, что деятельность суда и арбитража осуществляется в заранее установленной законом процессуальной форме, которая, с одной стороны, обеспечивает заинтересованным в исходе спора сторонам определенные правовые гарантии правильности разрешения спора, равенство процессуальных прав и процессуальных обязанностей, а с другой стороны, обязывает суд и арбитраж рассматривать и разрешать споры при строгом соблюдении норм процессуального и материального права[22].
Сущность правосудия не может быть сведена только к процессуальной форме, так как эта форма свойственна любой правоприменительной деятельности[23]. Правосудие включает в себя правоприменительный процесс, которым, однако, не исчерпывается его сущность. Эта черта правосудия позволяет отнести суд к числу правоприменительных органов, но не отличает один правоприменительный орган от другого. Определить же качественную природу юрисдикционных органов (суда, арбитража, товарищеских судов и т. д.) – значит выявить, в частности, отличительные признаки в каждой из процессуальных форм, перейти, по словам В. И. Ленина, «…от сущности первого, так сказать, порядка, к сущности второго порядка…»[24].
Изложенное не означает, однако, что в нашей литературе не находят своего отражения трудности, которые встречаются при истолковании формулы об осуществлении правосудия по гражданским делам только судом. Характерно, что больше всего попыток внести ясность в эту формулу делают те, кто изучает сущность деятельности арбитража, товарищеских судов и иных органов, в компетенцию которых входит защита гражданских прав. Это нельзя признать случайным. Ведь первой трудностью,
Строгович М. С. Природа уголовно-процессуального закона и его характерные черты. – В кн.: Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности. М., 1979, с. 41, 43.
См.: Горшенев В. М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. М., 1972; Сорокин В. Д. Административно-процессуальное право. М., 1972; Абова Т. Е. Хозяйственный процесс – порядок защиты хозяйственных прав. – В кн.: Теоретические проблемы хозяйственного права. М., 1975; Побирченко И. Г. Хозяйственная юрисдикция. Киев, 1973; Филиппов Е. И. Указ. соч.
См.: Закон о государственном арбитраже в СССР от 30 нояб. 1979 г. – Ведомости Верховного Совета СССР, 1979, № 49, ст. 844.
Строгович М. С. Природа уголовно-процессуального закона…, с. 41.
См.: Добровольский А. А. Основные проблемы арбитражного процесса в свете Закона «О государственном арбитраже в СССР». – В кн.: Повышение роли государственного арбитража в механизме социалистического хозяйствования. М., 1981, с. 73.
См.: Горшенев В. М., Дюрягин И. Я. Правоприменительная деятельность. – Сов. государство и право, 1969, № 5, с. 21–28.
Ленин В. И. Философские тетради. – Полн. собр. соч., т. 29, с. 227.
