раз вижу, ты наверно недавно переехал в наш двор?
– Фикса меня зовут, откинулся я недавно.
– Это как?
– Сказал же, откинулся.
– Оставь, Фикса – вмешался Гера – Это Пупсик, наш дворовый пацан, но по жизни божий одуванчик, хороший, добрый пацан, таких мало, беречь надо.
– Видишь ли, Пупсик, наш друг Фикса недавно освободился из тюрьмы.
– А там, страшно?
Фикса усмехнулся:
– По-всякому бывает, и смешно, и грешно, и страшно.
Гера поставил пустой стакан на ящик, заменяющий компании стол и выплюнул окурок:
– Вон отморозки идут.
Пупсик обернулся и увидел компанию незнакомых парней. Если в компании Геры у ребят сквозь напускную бесшабашность и угрюмость просвечивали нормальные человеческие чувства, то у этих пустые глаза и лица, мало напоминающие человеческие. Один из них достал из кармана нож и сделал угрожающий жест. Гера презрительно сплюнул:
– Достал нож, так бей!
Но они видать куда-то торопились, и скрылись за углом.
– Кто такие отморозки? – спросил Пупсик.
– Это Клоп со своей кодлой, а отморозки, ну как тебе сказать. Мы вот и сами не ангелы, можем и украсть, и рыло кому начистить, но мы закон блюдем, а они на него плевали.
– А, что это за закон?
– По понятиям, а не знаешь, как по понятиям, поступай по-людски.
– Ну по-людски, это я понимаю.
– А они нет, могут девку изнасиловать, могут у старухи пенсию отнять и еще и изуродовать, отморозки, одним словом.
– Ясно – вздохнул Пупсик – Но как можно, обижать бабушек и дедушек.
– Эти мрази могут.
Мама дома встревоженно спрашивала:
– Пупсик, ты общаешься с не совсем хорошими ребятами.
Он, улыбаясь обезоруживающей улыбкой отвечал:
– Что ты мама, они очень хорошие, вот, например, Гера, научился играть на гитаре, теперь вот Фикса хочет.
– А они тебя ничему плохому не учат курить или пить?
– Что ты, мама они меня не заставляют, а сам я никогда не буду, ты ведь знаешь.
– Все равно, я что-то боюсь, или побьют или квартиру обворуют.
– Я спрошу у них.
В тот же вечер, сыграв любимую песню Геры про Магадан, Пупсик бесхитростно спросил:
– Гера, а вы не обворуете нашу квартиру?
От хохота Геры и остальной компании, голуби, мирно клевавшие зерно у голубятни, с шумом разлетелись, а Фикса закашлялся, поперхнувшись самогоном.
– Ну ты и дурак, Пупсик. Да даже если бы и захотели, что у тебя брать, гитара и баян, да герань на подоконнике. Ты же наш, мы тебя с детства знаем.
– А бить тоже не будете?
– Кончай хохмить, Пупсик, кто же нам песни базлать будет, ты сам случаем, головой нигде не стукнулся?
Придя
