вверх:
– Тонк! Будь я проклят, если не тонк! Пятьдесят!
Он сдал себе пять королевских карт – автоматический выигрыш, требующий от партнеров расчета в двойном размере.
– Он способен выиграть, только когда сам себе сдает, – пробурчал Одноглазый.
– А ты, губошлеп, проигрываешь, даже если сдаешь, – хихикнул Гоблин.
Эльмо начал тасовать заново.
Мы сыграли очередную партию. В паузах Рассол пересказывал нам обрывки истории про реинкарнацию.
Мимо прошла Душечка – круглое веснушчатое лицо печально, глаза пусты. Я попытался представить ее в образе Белой Розы и не смог. Девочка не подходила для такой роли.
На следующем круге сдавал Рассол. Эльмо решил раскрыться, имея восемнадцать, но Одноглазый, взяв себе карту, выиграл с семнадцатью. Я сгреб карты и стал тасовать.
– Ты уж постарайся, Костоправ, – подзуживал Одноглазый. – Кончай дурака валять. Видишь, мне пошел фарт. Сдай-ка тузы и двойки.
Пятнадцать очков и меньше означали автоматический выигрыш, равно как сорок девять и пятьдесят.
– О, извини. Я поймал себя на том, что воспринял предрассудки мятежников всерьез.
– Верно, это прилипчивая чепуха, – подтвердил Рассол. – Рождает элегантную иллюзию надежды.
Я нахмурился, глядя на него. Ответная улыбка казалась немного застенчивой.
– Трудно проиграть, когда знаешь, что судьба на твоей стороне, – продолжал Рассол. – А мятежники это знают. По крайней мере, так говорит Ворон.
С Вороном наш славный старый интендант успел найти общий язык.
– В таком случае нам придется изменить их мысли.
– Не получится. Разгроми их сто раз подряд, а они все будут идти и идти. Именно по этой причине исполнится их пророчество.
– Тогда, – буркнул Эльмо, – нам нужно сделать нечто большее, чем просто разгромить их. Необходимо их унизить.
Под словом «нам» он подразумевал всех, кто воевал на стороне Госпожи.
Я сбросил восьмерку на кучу. Эти бесчисленные кучи – милевые столбы моей жизни.
– Что-то начинает надоедать.
Меня одолевало беспокойство. Хотелось чем-нибудь заняться. Чем угодно.
– За игрой время идет быстрее, – пожал плечами Эльмо.
– Верно, это и есть настоящая жизнь, – поддакнул Гоблин. – Сидишь себе и ждешь. Много ли времени мы вот так просидели за все эти годы?
– Специально не подсчитывал, – буркнул я, – но в карты мы играли чаще, чем занимались другими делами.
– Чу! – воскликнул Эльмо. – Я слышу внутренний голос. Он утверждает, что мои овечки заскучали. Рассол, тащи-ка мишени для стрельбы из лука и…
Его слова утонули в дружном стоне.
У Эльмо есть универсальный рецепт против скуки – тяжелые физические упражнения. Если через его дьявольскую полосу препятствий прогнать человека, тот или умрет, или излечится.
Рассол,
