Бывшая жена Пита. Мы разведены. – Подумав, добавляет: – Ксения.
И многозначительно смотрит на инспектора Ладушкина, коснувшись дужки модных очков.
– Ты не ушиблась?! – взвизгивает моя мать. – Почему ты всегда падаешь, как можно быть такой неосторожной?!
– Заткнись, Мария, – спокойно говорит бабушка и продолжает: – Эту женщину я не знаю, но она сказала, что была женой Латова.
В наступившей тишине я пытаюсь вспомнить, как выглядела тетушка Ханна. Я пытаюсь поставить ее рядом с бывшей женой ее четвертого мужа и страшно удивляюсь. Потому что, по моим меркам, тонкая изящная блондинка с насмешливым взглядом огромных серых глаз, со вкусом одетая, при полном отсутствии косметики и лака на ухоженных ногтях, не идет ни в какое сравнение с Ханной. Ханна была… Ладно, даже если отстраниться от невыносимого магнетизма и выпасть из вихря жизни, в который она тебя засасывала, стоило только приблизиться к ней на расстояние двух метров. Если попытаться представить ее без ярко-вишневой губной помады, вечно распущенных спутанных темных волос, ее цыганских многоярусных юбок и топиков в обтяжку, едва не лопающихся на пышной груди. Если даже оттереть ее лицо, прилично одеть и причесать, она, по моим меркам, не соперница этой изящной гордой пантере, жене Латова.
– Лада, – кивает женщина и чуть улыбается, оценив мой восхищенный взгляд.
Я подтягиваю под себя ступни в меховых шлепанцах, краснею и не нахожу ничего умнее, как переключиться на моих родителей, выбравших максимальное расстояние между собой: мама – у окна рядом с Мариной, отец стоит у двери возле кресла Пита.
– Привет, па. – Я поднимаю руку и шевелю в воздухе пальцами.
Он смотрит сквозь меня и нервно заявляет:
– Но кто-то же убил Ханну! Кстати, как ее убили? – Он поворачивается и смотрит на спокойного Ладушкина. – Вскрытие проведено? Что говорят специалисты?
– Прошу всех к столу. – Бабушка кивает Питу, тот встает и, шаркая, идет на кухню.
– Инга, – поворачивается ко мне бабушка, пока все шумят подвигаемыми стульями. – Принеси еще две чашки.
Я встаю и, шаркая, иду за Питом.
– Сколько лет твоей жене? – спрашиваю я, помогая ему раскладывать на блюде куски пирога.
– Она старше меня на три года. Была, – хмыкнув, добавляет он.
– Как это – была?
– Всегда выглядела старше меня, а теперь – моложе.
– Пит, ты отлично выглядишь.
– Но она выглядит моложе.
– Зачем она пришла?
– Эту чашку не бери. Таких только две, мы с Золей по утрам из них пьем чай.
– А есть еще чашки?
– Возьми кружки. – Пит задумывается и говорит невпопад: – Она очень любила Ханну. Сейчас сама увидишь.
Я ничего не понимаю.
Ксения отказалась сесть за стол, она присела на подоконник и закурила.
– Не кури, я не люблю
