князь Борис Куракин, только «через три года насилу уставились», то есть полностью переоделись. Причиной этого было новое постановление от 22 декабря 1704 года, ужесточившее наказание за ношение русского платья: «А буде кто с сего Великого Государя указу, генваря с 1 числа 1705 года, станут носить платье, штаны и сапоги и башмаки Русские и Черкесские кафтаны и тулупы… с тех людей… имать: с пеших по 13 алтын по две деньги, с конных по два рубля с человека»[17]. Учинить «жестокое наказание» грозились и тем торговцам, которые, нарушая указ, продолжали продавать русское платье и обувь.
Кафтан и картуз Петра I
ГМЗ «Петергоф». Фото 2009 года
Петр I, прививая городскому населению любовь к европейскому платью, опробованному на своих верных полках, действовал по-военному – приказывал, устрашал и неусыпно контролировал одежду горожан, словно своих солдат. Чтобы она полностью соответствовала регламенту, он придумал клеймить платья, сшитые по образцу. Этим занимались специальные выборные «из знатных и добрых людей», которым торговцы должны были приносить одежду, прежде чем ее продавать. Однако такие меры привели к появлению черного рынка, где можно было приобрести запрещенные одежды. Горожане находили и другие способы, как нарушать регламент. В письме к Петру I от 1708 года сообщалось: «Как ты приедешь к Москве, и при тебе ходят в немецком платье, а без тебя все боярские жены ходят в русском платье и по церквям ездят в телогрейках, а наверх надевают юпки, а на головах носят не шапки польские, неведомо какие дьявольские камилавки»[18].
Контроль за гражданами становился строже. В 1708–1709 годах уже не только штрафовали нарушителей регламента, но и прилюдно резали их «русские» платья. «Всякого, кто войдет или выйдет из городских ворот в обычном длиннополом Русском наряде, хватали, становили на колени и обрезали на нем платье так, чтобы оно доставало ему до колен и походило бы на Французское»[19], – свидетельствовал датский посланник Юст Юль.
Новая, одетая на французский манер, петровская армия задавала тон не только в костюме, но и в светской и придворной жизни. Без нее не обходилось ни одно важное событие. Она участвовала в торжественных шествиях, смотрах, процессиях и дипломатических встречах. Если в XVII веке стрельцы, сопровождавшие царя, были почти не видны из-за богатства облачений бояр и самого правителя, то во время царских барочных церемоний гвардия порой затмевала своим нарядом даже Петра Великого и его свиту. Не заметить таких молодцов, одетых на «французский» манер и гладко выбритых по-европейски, было невозможно.
Петр I использовал любой повод, чтобы устроить публичное дефиле своих гвардейских полков, заставить горожан восхищаться ими и бояться их. Так, в начале апреля 1710 года, узнав, что Преображенский полк пришел и стал лагерем под Петербургом, он незамедлительно отправился туда, построил молодцов и лично повел их в город, через замерзшую Неву к Петропавловской крепости.
Там же. С. 272.
Цит. по: Моисеенко Е. Ю. Становление европейских форм мужского костюма в России в конце XVII – первой четверти XVIII века. Диссертация на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. На правах рукописи. – Л., 1990. – С. 60.
Юст Ю. Записки Юста Юля, датского посланника при Петре Великом (1709–1711).-М., 1900.-С. 52–53.
