Они не только не враждовали, но даже дружили друг с другом. Мама и папа тоже часто виделись с Аделаидой Дмитриевной. «Дюдюка» – это Николай Матвеевич, который с беспокойством ждал известий, оставшись в Юрьевце с Аннушкой.
Теперь продолжу цитировать бабушкино письмо: «Завтра принесу крем-брюле. Сегодня Лёвушка едет в Москву, так как денег ему не прислали. Завтра приедет в 11 вечера. Я в Москву пока не поеду, он мне привезет, что мне нужно. Я его просила привезти две распашонки и несколько пеленок. Может быть, надо еще что-либо привезти? Где твоя кожаная шляпа? Целую своих зайчат. Папа (Иван Иванович, мамин отец. – М.Т.) вчера был. Будьте здоровы и Богом хранимы».
Из записочек, написанных в начале октября 1934 года, а их сохранилось около десяти, я узнала, помимо всего прочего, что… мама носила шляпы! Их у нее было целых две – одна кожаная, а другая суконная синяя. А папу она просила привезти ей еще белую, летнюю… Боже мой! Как же замучила маму жизнь, как рано отняла у нее молодость, заменив шляпы на совсем ей не шедший вытертый темно-синий берет.
В следующей бабушкиной записке, помимо подробного рассказа о режиме дня и еде Андрюши, есть отрадные сведения о папе. «Асик все время с Андрюшкой и даже при Лёвушке сам укачивает его. Вообще он тебя еще больше теперь оценит, ибо находит эту работу “египетской”».
Целую своих зайчат, крепко, крепко. Будьте хранимы Богом и Царицей Небесной»…
Не буду утомлять читателей другими записками в роддом и из роддома. Однако отмечу, что в папиных записочках часто звучит вопрос: «А девочка будет ивая?» «Ивая» – это на Андрюшином языке значит «красивая». Ему два с половиной года, но его уже волнует вопрос красоты. Он часто спрашивал маму, «ивый» ли он? «Конечно», – отвечала мама. Теперь Андрюше хочется, чтобы не только он, но и сестричка была «ивой». Он ждет возвращения мамы с девочкой, а пока много гуляет, ест морковный соус, печеные яблоки и спит с открытым окном. Все делается так, как заведено у мамы.
Итак, я не была красивая («Девочка сейчас не ивая…»), но зато была желанным ребенком, появилась на свет теплым осенним солнечным утром под замечательным знаком Зодиака, Весами. У меня были мама и папа, старший брат, две бабушки, один дедушка и крестный, дядя Лёва. Чего еще желать для счастья?
«Больше всего люблю ночь»
Заснула Москва 1951 года. Опустела Серпуховка, затих наш переулок. Изредка только прошаркают по тротуару шаги позднего прохожего – в те годы не страшно было ходить по ночам.
Утихла квартира № 2. За тонкой перегородкой тяжко вздыхает дядя Лёня Гликман – он уже несколько лет не может смириться со смертью своей жены Марии Борисовны. Угомонились дети Коровины, родители их – монтер и его жена, работница нотной типографии – спят на высокой полуторной кровати с блестящими шишечками.
И у нас тишина. Я давно уже вижу сны; намурчавшись от удовольствия, спит у меня в ногах кошка Капа. Мгновенно провалился в сон явившийся поздно Андрей – то ли провожал
