патрульные машины…
Ида начала торопливо стягивать свитер, плотно облегавший ее стройную фигурку. Девушка не носила лифчика, и тонкая трикотажная майка, прилипшая к разгоряченному телу, не скрывала, а наоборот, подчеркивала форму небольшой, красивой груди, выпуклых, напряженных сосков. Ида потянулась к заранее подготовленной, лежавшей в рюкзачке одежде, и ее пальцы случайно переплелись с пальцами Игора. Оба вздрогнули, словно через их тела пробежала электрическая искра. Ощущения обострились, кровь стала горячее, наполняя каждую клеточку непонятной вибрацией, чувством, которому еще не придумали названия. Мир вокруг стремительно сужался, и вскоре во всей вселенной остались только два полуодетых, стоявших друг напротив друга человека, чьи пальцы переплелись в случайном прикосновении.
Ида подняла голову, посмотрела в лицо Игора, но увидела только его очень нежные, красиво очерченные губы, которые она столько раз представляла в своих грезах, воскрешая в памяти первый детский поцелуй, похитивший ее сердце. Потом они целовались и еще, но в сердце навсегда остался то, самое первое прикосновение губ. Возможно, потому, что детский поцелуй не был замутнен страхом, а позже, оставаясь наедине с Игором, Ида боялась, что однажды она не устоит перед соблазном, с головой нырнет в омут опьяняющих ласк и потеряет невинность.
Игор нежно взял руку девушки, провел ею по своему лицу, прижал к груди, – сердце стучало громко, в бешеном ритме, и Ида отчетливо ощущала ладонью каждый его толчок. Секунды длились и длились, а потом, сама не заметив как, Ида оказалась в объятиях Игора, трепеща от его ласк и нежных поцелуев, настолько сладких, настолько прекрасных, что за каждый из них можно было с легкостью отдать и свое тело, и свою душу.
Нечто подобное происходило с ними не в первый раз, но всегда ласки заканчивались ничем – рассудительная Ида все же заставляла себя остановиться, понимая, что запретный плод все еще должен оставаться под запретом. Но сегодня была другая ночь. Перед глазами полыхали языки пламени, плясавшие на окне банка, огонь разгорался все ярче, пожирая предрассудки прежней жизни. Теперь Ида стала другой…
Она больше не могла противиться желанию. Все, что переполняло душу изнутри, вырвалось наружу и, поборов смущение, девушка сама принялась ласкать Игора, наслаждаясь каждым прикосновением к его упругому, загорелому телу, а потом начала неловко расстегивать его брюки.
– Ты не пожалеешь? – прошептал он, чувствуя, что сейчас окончательно потеряет контроль над ситуацией.
– Никогда. Никогда, Игор.
В захламленном гараже было трудно развернуться, и оба не слишком хорошо представляли, что должны были делать, – откровенные сцены из увиденных украдкой кинофильмов оказались плохим подспорьем, на самом деле все оказалось иначе – жарче, напряженней, проще, но прекрасней. Протиснувшись между картонными коробками, наполненными ненужными вещами, они повалились
