словами мужчина направился к джипу, который должен был умчать его в таинственный лесной дом, закрывший свои двери для медиума навсегда. Мальчик думал, что его будут запихивать в машину, угрожать, чтобы не возвращался, но человек в костюме ничего из этого не предпринял. Тому не было дела до глупого бесталанного ребёнка, каким казался ему Мэт. И только от этого чувства мальчику захотелось сесть и заплакать. Всю дорогу домой он молчал, кусая губы и сжимая кулаки, а поднявшись на свой этаж, сел на плиточный пол, подперев спиною входную дверь. В переходном возрасте меняется голос и тело, но никак не привычка в любой ситуации поступать упрямо по-своему.
Перед глазами замелькали тысячи осколков, отбирающих жизни у близких людей. Удар по голове лишил сознания на несколько секунд или минут. Приходя в себя, ребёнок осознал, что не желает смотреть, что там впереди на тех местах, где сидели его родители. Дверь отворилась, и мальчик упал на траву. Стоять он не мог от боли и ужаса, а перед глазами снова и снова врезалась в фонарный столб родительская машина. Ребёнок кричал, выползая на дорогу, просил, чтобы отец затормозил, но его никто не слышал. Машина словно объезжала его или проходила насквозь и каждый раз превращала капот в бесформенную груду металла. Обморок пришёл сразу после громогласного погребального взрыва.
Глава 2
Он знал единственный способ просыпаться по утрам – контрастный душ. Устанавливал средний напор воды, чуть прохладной, чтобы не травмировать стрессом свой и без того чувствительный организм. Постепенно разлеплял сонные глаза, привыкал к свету и прохладе. И как только обретал покой и душевное равновесие, выкручивал кран так, чтобы окатило студёным водопадом. Морщился от мёрзлого ужаса, стараясь не закричать, но терпел, терпел, терпел. И, спустя палитру острых ощущений, делал воду тёплой и приятной, испытывая непередаваемое блаженство. Так он наслаждался жизнью пару минут, после чего повторял издевательство над телом и сознанием несколько раз. После этой ежедневной процедуры он был уверен, что сон и лень побеждены на долгие часы вперёд.
Ему нравилась вода: она не только смывала сон и усталость, но и избавляла от назойливых мыслей. А в его голове таких мыслей водилось несчётное множество. Мысли подразделялись на сомнения, умозаключения и воспоминания, разбавленные грёзами и фантазиями, однако за собственное авторство никогда нельзя было ручаться. Лишь здесь, в душе, всего этого не было. Несказанное счастье быть несколько утренних минут самим собой.
За дверью начинался мир, в котором ОН обретал цель, но терял себя. Когда чужие ощущения складывались в восприятия и отзывались различными эмоциями, он принимал их за свои. Это выработало привычку пресекать любые порывы, так как они вполне могли оказаться чужеродными. Привычка сохранялась даже тогда, когда он оставался один. Именно поэтому ему необходима была программа, некий алгоритм действий, протокол и начальник, как их источник.
Уже не раз замечал он, как нелогично и странно поступают люди. Их
