давай не будем… В чем она, собственно, виновата?
Отец покрутил в руке повестку, предписывающую мне явиться в полицию сегодня в 14:00. Он шумно выдохнул.
Стало жаль его. Он всегда был слабее и чувствительнее мамы и всегда относился ко мне с куда большим пониманием. Мать хоть и плакала по любому поводу, но я давно поняла, слезы – всего лишь средство манипуляции. Своими слезами она уже никого не растрогает.
– Ты уходила в отражение? – опять набросилась на меня мать.
– Я здесь и со мной все хорошо. Что еще тебе надо?
Как же она достала!
– Что?! Это не ответ!
– Анастасия, сейчас есть проблемы посерьезнее. Надя, собирайся. Пора ехать в полицию.
Мы взяли такси. Мама всю дорогу хватала меня за руку, будто опасаясь, что я убегу.
……
В допросной пахло канцелярской пылью и потом. Из угла угрюмо пялился телевизор, рядом раскорячилась тренога с видеокамерой. Я все никак не могла оторвать взгляда от наручников, привинченных к холодному столу. Волной накатила тревога.
Родители тоже были в замешательстве. Мама поинтересовалась у проводившей нас дамы в форме, возможно ли побеседовать в более спокойной обстановке. Та велела располагаться и ожидать следователя.
Мы с мамой присели на жесткие стулья. Отец нервно прохаживался вдоль зеркального окна, бросая недобрые взгляды своему отражению.
Минут через пятнадцать в комнату вошел тот самый следователь с изуродованной рукой.
– Здравствуйте, – он деловито положил на стол папку с видеокассетой и направился настраивать видеокамеру.
Сердце бухало так громко, что я опасалась, как бы следователь не услышал этот грохот.
– Мы должны снимать допрос, – пояснил следователь.
Он повернулся к видеокамере, зачитал с бумажки какой-то текст на чешском.
Задрожали руки. Мама схватила мои пальцы и сжала. Захотелось бросится ей на шею и спрятать голову на груди, как бывало в детстве.
Начался допрос. Следователь задавал те же вопросы, что и вчера. Я немного приободрилась и на этот раз отвечала без запинок.
– Вы утверждаете, что не знаете этого человека. Библиотекаря. Е то так?34
– Да, я просто извинилась, что самовольно открыла окно.
– Добрже. Давайте посмотрим видеозапись.
Следователь подвинул поближе тележку с телевизором, вставил кассету в плеер, промотал видео и остановил как раз в тот момент, когда на экране появился молодой мужчина в белом халате и матерчатых перчатках. Мужчина вытаскивал из коробки книгу. Сердце ёкнуло.
– Вы утверждаете, что не знаете этого мужа… мужчину?
– Нет, – выдохнула я, не узнавая собственного голоса.
– Я здесь имею заключение эксперта, который читает по губам – следователь покопался в папке и достал какой-то документ, – он утверждает, что вы сказали по-русски: «Это ты, я знаю».
Я захлопала
Это так? (перевод с чешского).
