огляделся по сторонам и спешно драпанул за угол. Сашка бросился следом. Выбежав на угол Сенатской площади, Чернышёв, чтоб не выдать себя, начал прятаться в тени домов и деревьев. Преследуемый вёл себя так же – усердно приседал, прижимался к стенам домов, казалось, боялся собственной тени.
Короткими перебежками они плутали по улицам Петербурга до тех пор, пока мужичок не взбежал на высокое крыльцо какого-то каменного дома. Оглянувшись предусмотрительно, он постучал в дверь. Ему быстро открыли и впустили безоговорочно; видимо ждали или знали в лицо.
Сашка внимательно оглядел дом и, запомнив место расположения, понял, что дальнейшая слежка бесполезна. Поправив шляпу, он поспешил домой.
доходный дом купца Гейдемана
Лёшка Охотников, выслушав друга обо всех подробностях проведённого вечера, поморщил лоб:
– Страшная подбирается компания: вице-канцлер, английский посол и адмирал. Опиши-ка подробнее дом, в котором исчез посыльный.
– Большой, каменный. На углу Невского и Большой Морской.
– Кажется, я понял, что за место. Это доходный дом Перетца, – кивнул Лёшка, – А знаешь, кто там живёт?… Военный губернатор фон дер Пален.
Чернышёв присвистнул.
– Да, – подтвердил Охотников, – Это тебе не де Рибас и даже не Витворт. Тут в руках все сведения по обстановке в городе! Помнишь, ты рассказывал, как по пьяни орал на улице: «Долой императора! Спасём Отечество»? Думаешь, почему тебя до сих пор не арестовали? А почему до сих пор не прикрыли подозрительные музыкальные вечера в доме Жеребцовой? Потому что Павел об этих фактах просто ничего не знает! Понимаешь? Военный губернатор, по всей видимости, фильтрует доклады государю так, как ему самому нужно. Пален – это самое надёжное прикрытие для заговорщиков. Это их главный козырь!
Друзья помолчали, «переваривая» эту догадку. И Алексей прошептал:
– Чернышёв, тебе ещё не страшно?
Большая Морская улица,
доходный дом А. Перетца
Военный губернатор Петербурга граф Пётр Алексеевич фон дер Пален, сидя у камина, сосредоточенно читал исписанный витиеватым почерком лист. Прочтя последнюю строчку, он хладнокровно отправил бумагу в камин и внимательно проследил, чтоб та сгорела дотла.
Потянул шнурок тяжёлого кожаного кошелька, лежащего перед ним на столе; вытянул двумя пальцами золотую английскую монету, покрутил в руках и бросил обратно. Неторопливо поднялся. С помощью тайного рычага открыл в секретере потайной ящичек, куда надёжно спрятал кошелёк. Затем вернулся в кресло, вытащил из камина тлеющий кусок дерева, раскурил трубку и погрузился в размышления.
Несмотря на привилегированность своего нынешнего положения, фон дер Пален не чувствовал уверенности в завтрашнем дне; всё решает взбалмошный нрав императора! Сегодня ты с золотыми погонами, а завтра – чьё-то одно неосторожное слово – и ты уже шагаешь босой
