провёл пальцами по шраму на лице, выбираясь из нахлынувших детских воспоминаний. Зеркало начало запотевать от горячей воды, бегущей из скрипучего крана в старую раковину. Макар провёл ладонью по зеркалу, стирая испарину и желая ещё раз заглянуть в собственные глаза.
В усталых и заспанных глазах было пусто, словно в ледяной бездне заброшенного колодца с деревянным гнилым срубом. Работа в морге сильно меняет характер человека. Меняет психику, сознание и отношение к жизни. Человек становится замкнутым неразговорчивым, многие вопросы окружающих становятся неудобными.
Зачем им знать, чем именно ты занимаешься, и как всё это выглядит на самом деле? Пусть и дальше проживают в своих призрачных мирах, так и не познав мерзкой истины бытия и смерти. Меньше знают – спокойнее спят, да и тебе самому не приходится ловить на себе брезгливые и осуждающие взгляды тех, кто не знает о конце жизни ровным счётом ничего!
Возможно, это прозвучит странно, но работники моргов ценят жизнь человека куда выше, чем те, кто никогда не видел всего этого собственными глазами. Они, так же как и солдаты на войне, ежедневно видят то, что делает смерть с людьми, потому постоянно помнят о неминуемом конце.
– Я справлюсь со всем этим! – сказал сам себе Макар, глядя в зеркало.
Физиономия в зеркале прищурилась, в глазах появилась жизнь. Наскоро вытерев лицо и руки полотенцем, Санитар бодрым шагом вернулся в комнату, желая подойти к окну. Нога с размаху ударилась обо что-то твёрдое и тяжёлое. Слова вырвались из уст сами собой:
– Вот же, срань то господня!
Пальцы правой ноги заныли от пронзительной боли. Резко нагнувшись, Макар схватил своего обидчика за горло и поставил на широкий подоконник незашторенного окна. Коварным обидчиком оказался бронзовый бюст Феликса Эдмундовича Дзержинского.
Что тут сказать по этому поводу? Вещь историческая и даже раритетная, таких немного осталось. В те далёкие времена бронзы не жалели на подобные агитационные и мотивирующие вехи бурно стоящегося социализма.
Новый мир тогда так и рухнул недостроенный, а вот бюст дотянул до наших дней. Все-таки не зря бронза считалась надёжным материалом во все времена в отличие от политических и социальных строев.
Стоя на подоконнике, революционер смотрел на Макара, словно солдат на вошь своими пустыми глазницами, отчего хозяин дома рассвирепел и грозно спросил у бюста:
– Ты почему, падла, место своё законное без моего разрешения покинул?
Дзержинский молчал, отражая своим блестящим носом свет из окна. Что он мог ответить? У него ведь не было мозгов, да и Санитар для него попросту не существовал по весьма понятным причинам.
Макар посмотрел в окно. Ветка поломанного жизнью клёна, что так бесцеремонно стучалась в окно Жоржетты, теряла последние праздничные листья. Дворовая
