в тумане,
Под впечатлением увиденного сна:
Ни к селу, ни к городу
Введение
Филологи определили, что разговорное выражение «ни к селу, ни к городу» имеет неодобрительную оценку. Означает сказанное или сделанное некстати, не к месту, невпопад.
Но это выражение было уместно тогда, когда между городом и селом шло негласное соревнование, что наглядно видно по поговоркам прошлого века:
Город – царство, а деревня – рай
Жить в деревне – не видать веселья
Чем больше город, тем больше тараканов
Стоит деревенька на горке, а хлеба в ней ни корки.
Весь советский период под руководством коммунистической партии город и деревня жили в разводе – противостояли друг другу. Основной вектор был в сторону города. За последний век городское население с 18% дошло до 74%, так как основные средства крутились в городах, а профессии свинарок и пастухов стремительно упали в престижности.
Попытку примирить село с городом воплотила скульптор Мухина. Но все было тщетным – Мосфильм не Голливуд – не справился. Винтик к гаечке не подошел.
Аграрная царская Россия после двух мировых войн и двух революций превратилась в Советский Союз с недоразвитым социализмом, а село было «загнано в угол». С таким огромным аграрным потенциалом СССР начал закупкать хлеб и, в конце концов со своей политикой развалился.
Сегодня к фразеологизму «ни к селу, ни к городу» можно подойти по иному – на стыке, на сломе, на границе. Все они подойдут к тому, что здесь будет представлено.
Большая часть моих творческих опытов и изысканий пришлась именно на переломные годы – годы перестройки и реформ, годы развала страны и безуспешных попыток переломить сознание нашего народа, наш менталитет.
Ломали его, ломали, пока оно не заякорилось примерно в таком виде:
Нам выпить под капусточку – отрада!
Миролюбиво мы на мир глядим.
Нам и чужого коньяка не надо
И водки мы своей не отдадим!
Это всего лишь разворот в сознании к более древнему постулату: «кто с мечом к нам придет…» в более легкой форме. На этот разворот ушла жизнь целого поколения 1982—2002 гг. Но если вспомнить, и в прошлый раз, когда ломали сознание народа, был такой же временной отрезок – 1917—1937 гг.
То, что строй изменить можно, но самого человека проблематично, «революционеры» понимают только потом, когда уже дров наломают. Можно вспомнить и великую французскую революцию с ее последующими войнами 1793—1814 – те же самые 20 лет. Главным достижением той революции стало полное равноправие в смертной казни. С тех пор простолюдинов и аристократов стали казнить одинаково – с помощью гильотины, хотя короля все же обезглавили топором.
Наше поколение времена первого российского перелома ХХ века не застало, но было наслышано о нем от своих дедов и бабок. В нашу жизнь уместился перелом с обратным знаком в 80-90-х. Аналогии с первыми событиями мы стали проводить чуть позже:
Как это было все давно, О, Боже мой!
Когда нас призывали к коммунизму,
И словно на сеансе спиритизма
Пред нами Ленин был всегда живой.
Нам говорили: повернем мы реки вспять,
Сады посадим и в цветах утонем,
Америку конечно перегоним
И будем яблоки им с Марса поставлять.
А нам же это было все до фени,
Куда зовут нас «бронзовые» дяди,
У нас рубахи были все в губной помаде —
За те года сегодня платим пени.
Опять зовут нас повернуть все вспять,
Но мы уже давно умнее стали
На светлом прошлом зубы обломали —
Жаль молодым вот все до лампочки опять!
На изломах, когда происходило крушение прежних идеалов, шел передел собственности. После 70 лет государственности, все пошло вновь в распыл по хозяевам – тем, кто был ближе к кормушке. Население страны находилось в полной растерянности: новые слова, новые понятия. «Крыша» получила звучное рэект, а взятка в благозвучное «откат». Западные одежда и бытовая техника еще раньше подтвердили преимущество их жизни. В печати публиковали страшную правду о наших вождях и нашей дурости. Гласности было с избытком, точно так же как перед революцией 1917 года, когда свободно печатали Маркса, Троцкого, Каутского.
И точно
