общество полно женщин самого знатного происхождения, которые по собственному желанию много лет кряду остаются тридцатилетними.
Если женщина добилась того, что выглядит на десять лет моложе своей дочери, она этим вполне удовлетворена.
Ей все еще тридцать пять лет с тех самых пор, как ей исполнилось сорок.
Нельзя доверять женщине, которая не скрывает свой возраст. Такая женщина может рассказать все, что угодно.
Женщина никогда не должна быть слишком точной в определении своего возраста. Это отзывает педантством.
Она создана быть женою посланника. У нее удивительная способность запоминать фамилии людей и забывать их лица.
Вчера на ней румян было очень много, а платья очень мало. В женщине это всегда признак отчаяния.
Милое дитя! Она так любит фотографии, особенно виды Швейцарии. На редкость целомудренный вкус.
Она может с блеском говорить о любом предмете при условии, если ничего о нем не знает.
У многих женщин есть прошлое, но у нее их, говорят, не меньше дюжины.
Она и в старости сохранила следы своего изумительного безобразия.
Любопытно, что некрасивые женщины всегда ревнуют своих мужей, а красивые – никогда. Красивым женщинам не до того – они ревнуют чужих мужей.
Слезы – убежище для дурнушек, но гибель для хорошеньких женщин.
Красота – один из видов Гения, она еще выше Гения, ибо не требует понимания.
Красота – подарок на несколько лет.
Некрасивость – одна из семи смертных добродетелей.
Теперь ведь женщине не разрешается флиртовать раньше сорока лет и питать романтические чувства раньше сорока пяти.
Ужас, как женщины стали расчетливы. Спору нет, нашим бабушкам тоже случалось пускаться во все тяжкие, но их внучки непременно сначала прикинут, что это им даст.
Все мы сейчас обеднели, так что комплименты – единственное подношение, какое мы можем себе позволить.
Женщин нельзя обезоружить комплиментом. Мужчин – да. В этом разница.
Женщина будет кокетничать с кем угодно, лишь бы на нее в это время смотрели.
Если мужчина когда-то любил женщину, он все сделает для нее. Кроме только одного: продолжать любить ее.
Любовь всегда обещает несбыточное и заставляет верить в невозможное.
Любовь питается повторениями, и только повторение превращает простое вожделение в искусство.
Между капризом и «вечной любовью» разница только та, что каприз длится несколько дольше.
Настоящая большая страсть встречается ныне довольно редко. Это привилегия людей, которым больше нечего делать.
Великая страсть – единственное, на что способны нетрудящиеся классы.
Истинная
