деньги, будут золотые чтобы есть, кутить, бросаться ими или даже утонуть в них!
– Трелони, – сказал доктор, – я поеду с вами, и я заслужу ваше доверие! Есть только один человек, которого я боюсь.
– И кто это? – воскликнул сквайр, – Назовите этого пса, сэр! -Вы! ответил доктор, – Потому что вы не умеете держать язык за зубами. Мы не единственные, кто знает про эти бумаги. Эти ребята, которые разгромили сегодня гостиницу – смелые, отчаянные парни, наверняка, и остальные, которые остались на борту этого парусника, и, более того, я, смею предположить, и многие другие – все они, толстые и тонкие, мечтают захватить эти сокровища. Мы никогда не должны ходить поодиночке, пока не доберемся до моря. Мы с Джимом останемся здесь, вы вместе с Джойсом и Хантером отправитесь в Бристоль. И никогда и нигде никто из вас не должен проронить ни слова о том, что мы нашли!
– Ливси, – ответил сквайр, – вы всегда оказываетесь правы! Я буду молчать, как могила!
Часть Вторая. МОРСКОЙ КОК
Глава 7
Я еду в Бристоль
Однако все наши планы подготовки к морскому путешествию потребовали гораздо большего времени, чем предполагал сквайр. К тому же ни один из наших первоначальных планов не мог быть выполнен, как предполагалось изначально. Доктору Ливси пришлось ехать в Лондон, чтобы найти другого врача, способного взять на себя ответственность за его врачебную практику. Сквайр тяжело работал в Бристоле. Я жил в зале под присмотром старого егеря Редрута, почти в заключении, но полный волшебных мечтаний о чудесных островах и приключениях. Часами я просиживал над картой, и надо сказать, в конце концов вызубрил её наизусть. Когда я сидел у очага в комнате управляющего, моя фантазия уносила меня к этому острову разными путями. Я исследовал в своём воображении каждый клочок его поверхности, я тысячу раз поднимался на высокий холм, который они называли «Подзорной Трубой», и с вершины наслаждался самыми причудливыми и часто меняющимися видами таинственного острова. Порой остров был захвачен дикарями, с которыми мы постоянно сражались, иногда населён дикими животными, которые охотились на нас, но все мои феерические фантазии в конце концов поблекли, когда странные и трагические стали воплощаться в жизнь.
Недели проходили за неделями, и в один прекрасный день пришло письмо, адресованное доктору Ливси, с припиской на конверте:
«В случае отсутствия доктора Ливси открыть Тому Редруту или молодому Хокинсу».
Повинуясь этому приказу, мы мы открыли конверт и прочли, или, точнее, я прочёл – (егерь едва мог прочитать текст на печати) о следующих важных новостях:
«Таверна «Старый Якорь», Бристоль, 1 марта, 17 —
Дорогой Ливси. Поскольку я не знаю, находитесь ли вы в зале или еще в Лондоне, я отправляю два письма в места, где вы можете находиться.
Корабль куплен
