перед смерчем. Такого я никогда не испытывал! Всегда готов обороняться, наступать, бегать и прыгать.
– Ты, Володь, как-нибудь там один продержись…
Ну уж дудки! Как миленький ты у меня полезешь! Я спустился немного вниз, обернулся.
– Слава, ты только погляди, что там делается! – и показал вниз рукой, – как они пляшут!
Боярин на подкашивающихся ногах приблизился. Когда до меня оставалось еще метра два, начал заглядывать в лаз.
Далеко его хватать нельзя, успеет раскинуть руки, вклинится в дыре, намучаешься с ним потом, плюнешь и один уйдешь. Скоро и мы станцуем.
– Еще шажок, Слав! Всю карусель пропустишь!
Полтора метра.
– А этот, маленький, колесом пошел!
Метр.
Бог даст, успею. Пляшем!
И понеслось. Во! Пришла сила, ускорились реакции. Молнией вылетел из лаза, ухватил железной ручищей, полной богатырской силы, боярина за ворот кафтана, и уволок в подземелье. Выглядело это, наверное, также, как лягушка, ловящая муху языком – мелькнуло что-то и нет насекомого.
Махом стащил его вниз по лестнице. Богуслав, окруженный мрачными сводами подземелья, сомлел окончательно. А я уже быстро-быстро волок его вглубь с бешеной скоростью. Время остатков силы, используемой сегодня уже второй раз, стремительно истекало.
Подхватить боярина на ручки мешала метровая высота перехода. Тут и пигмей со своим ростом 120-140 сантиметров, набил бы шишек на почерневшей от солнечного света головушке, и мне приходилось бежать согнувшись. Кончится сила, я этого кабана здоровенного не уволоку.
Тревожно бренькнул колокольчик в ухе: Дзынь! Всего десять секунд осталось! Пролаяла Марфа, – сюда! – и ткнула длинным носом в циновку, закрывающую какой-то проем.
Я метнулся туда. Открылась небольшая комнатка. Гном стоял в центре. Закинул Богуслава на скамейку. Успел! Ва…
Сила ушла вся, никакой не осталось – ни простой, ни богатырской. Тоже упал на компактную скамеечку, начал озираться.
Комната была невелика, типа спальни в хрущевке, потолок очень низкий. По стенам, на уровне моего живота, были врезаны лампы, дающие ровный и неяркий желтый свет – примерно такая же люминесценция исходит от светлячков. На интенсивно белое свечение гнилушек это было непохоже.
Перевел глаза на карлика, уже скинувшегося плащик. Это был не человек! Любой наш карлик, лилипут или пигмей, в основном отличается от среднего и стандартного меня, только ростом. У карликов еще великовата голова и коротковаты ноги, лилипуты вообще один в один, правда мелковаты ростом, но они мои генетические братья. Болезненные, силой не блещут, так ведь родственников не выбирают.
Это же существо было абсолютно чуждым, и ни в каком, даже очень дальнем родстве, с человеком не состояло. Полметра ростом, коричнево-зеленый индивидуум неотрывно глядел на меня абсолютно белыми, без зрачков и радужек глазами. Вспомнилось старинное русское название: чудь белоглазая.
