значит полководец. Рост его был сажень, и окружающие смотрели на него как на гору; голосом он обладал громовым и в остальном был такой же. Этот Маниак отвоевывал для конунга греков Сицилию, которую занял эмир Абдулла ибн Моэз.
Он осадил город Сиракузы, но долго не мог его взять, потому что город был защищен крепко. Вот как-то раз в стан Маниака приплывает из Миклагарда один знатный грек по имени Андроник. Его ведут к шатру Маниака, и он находит, что полководец крепко спит после обеда.
Андроник говорит:
– Не удивительно мне, что Сиракузы еще в руках сарацинов, если сам стратиг предпочитает сон сражению.
Маниак проснулся и говорит:
– Опять ты, Андроник? Не надоело василевсу присылать ко мне советчиков и соглядатаев?
– Твои слова оскорбляют не столько меня, сколько самодержца, – говорит Андроник. – Но еще более недоволен он тем, что Сиракузы до сих пор не взяты.
– Пусть придет и возьмет, – отвечает Маниак.
– Венценосному есть чем себя занять, – говорит Андроник. – Но будь уверен, кто-то придет и возьмет.
Маниак рассмеялся и спрашивает:
– Уж не ты ли, патрикий?
Андроник говорит:
– Император повелел взять Сиракузы более достойному, чем я, грешный.
– Кто же это? – спрашивает Маниак, и брови его сошлись как две тучи в ясном небе.
– Слава его, конечно, не так велика, как твоя, – говорит Андроник. – Но все же он положил к ступеням трона восемьдесят городов в Африке и неприступный порт Пирей…
– Хватит! – Маниак вскакивает и в бешенстве кружит по шатру. – О времена, о нравы! – кричит он. – О империя, куда ты идешь? Варвары стали более всех угодными двору!
– Да, трудные времена, – говорит Андроник. – Ибо на кого стало надеяться, как не на варваров?
Тут Маниак хватает меч и замахивается на дерзкого, но Андроник был ловок и выскользнул из шатра; меч же, как сквозь бестелесный луч, прошел сквозь столб опоры, и шатер рухнул. И все, кто были снаружи, увидели, как, разрубив ткань, Маниак предстал перед ними, страшный в гневе.
Тут он велит подвести коня, и это исполняют. И он, как был, без доспехов, прыгает в седло и один скачет туда, где стоят осадившие город войска.
Там у городской стены устроен большой намет из воловьих шкур, и под ними ведут подкоп, охраняясь наметом от кипящей смолы, которую сарацины льют со стены. И Маниак зовет старшего над землекопами и грозно призывает к ответу. Тот же ничего не может сказать, кроме того, что подкоп не готов. Тогда Маниак бьет его по лицу хлыстом и скачет дальше.
Он подъезжает к другим, кто строит из бревен боевые башни и стенобитные орудия, и тоже призывает старшего над ними, и старший опять ничего не может ответить, кроме того, что работа не кончена. И велит Маниак его схватить и ослепить, к чему немедля приступают.
Но увидел Маниак, что его войско не
