все еще сидя за столом с неубранными письменными принадлежностями в отведенной ей в Дубовой роще комнате.
За окном уже стемнело, но никто так и не зашел к ней, чтобы зажечь свечи. Она зажгла их сама. А еще отыскала перо, чернильницу и пергамент в ящике стола. Письмо Лиаму отняло у нее гораздо меньше времени, чем она рассчитывала. Она покосилась на неоконченную вышивку и книгу, не зная, что выбрать. Время до ужина тянулось бесконечно.
Вообще сколько Лорна не прислушивалась к звукам за дверью – ничего различить не удавалось. Не топтались по дому слуги, не гремели крышками и не стучали ножами на кухне повара.
Лорна взялась за рукоделие. Это был герб королевской династии Раллии. Возможно, этот венценосный орел однажды станет и ее гербом. Впрочем, велика вероятность, думала Лорна, орудуя иглой, что даже после замужества она все еще будет работать над треклятым фоном из мелких цветочных букетов позади куцей коронованной птицы.
Хорошо хоть, цветы расшивались нитями разных цветов. Лорна зареклась иметь дело с однотонными нитями и материями – стало ей уроком не повторять подвиги королевы Инессы, которая всегда подбирала вышивку в цвет ткани. Лорну мутило от одной лишь мысли о белоснежных розах на белоснежном атласе, кажется, она вышивала их целую вечность. Но об этом она тоже никогда и никому не расскажет. Работа вышла идеальной и точка.
Эту белую скатерть со снежными розами она взяла с собой и преподнесла в подарок хозяину дома после того, как они зашли в полутемный и притихший особняк, в котором явно не ждали гостей.
Образованные люди понимают толк в таких подарках, особенно, если их преподносит принцесса.
– Брось вон на тот стол, – велел Рик Лорне, даже не взглянув на подарок.
В животе заурчало. Лорна воткнула иголку в вышивку и отложила пяльца в корзину. Ей было чему поучиться у королевы Лианы, которая ела раз в два дня и тем самым усмиряла свой взрывной характер. А еще придавала лицу аристократичную бледность. Лорна раскрыла книгу.
Вспыльчивость и экспрессивность достались Лорне в наследство от отца, который, в отличие от нее, никогда не стремился к обузданию взрывного характера. Но что позволено королю, не позволено королеве. Для мужчины сыщется сотни две и еще столько же поступков, о которых стоило бы упомянуть в мемуарах. У королев с памятными событиями дела обстоят хуже.
Из десятка прочитанных дневников, Лорна уяснила, что кроме вязания и вышивки, королевы увлекались садоводством.
Но после губительных экспериментов с удобрениями, о которых она прочла в мемуарах королевы-садовницы, как прозвали королеву Маргери за ее пристрастие, Лорна поняла, что стоит прекратить цветочный геноцид раньше, чем она превратит королевский сад в безжизненную пустыню.
На очередном подробном перечислении изысканных блюд, от которых на таком-то пиру и в таком-то году отказалась королева Лиана, Лорна захлопнула книгу. Подобное чтение только раззодорило ее аппетит. Подхватив канделябр и распахнув дверь, Лорна выглянула в коридор.
Дом тонул во мраке. «Есть кто живой?» – хотела крикнуть Лорна, но вовремя вспомнила,
