годовых. Вот и получается, что каждая их этих девочек должна по десять лет отрабатывать без выходных, – оправдывался Стас.
Максим намотал сказанное Стасом себе на ус и продолжил смотреть шоу. Всего было семь танцев под разную музыку. Один танец, в сумасшедшем ритме, прекращался и тут же, без перерыва, плавно переходил в другой. Девочки сменяли друг друга, не оставляя сцену пустой ни на минуту, лишь чередовались, чтобы переодеться в новый костюм и немного перевести дух. Полина, у которой была главная роль, каждый раз меняла платье на новое, все более короткое и откровенное. В последний – седьмой – танец она осталась нагой, как думал Макс, демонстрируя своё идеальное тело и искусно танцуя возле пилона. Но в самый последний, кульминационный момент она, распустив волосы, сорвала с себя то самое последнее, что можно было снять, эротично оголив грудь и снизу оставшись лишь в тонкой телесной полоске ткани на лямочках, приведя публику в неистовство и бурные аплодисменты.
Музыка закончилась, занавес закрылся. Ведущий в чёрном смокинге со шляпой в руках прошёлся по залу, собирая для девочек чаевые. Дошла очередь и до стола под номером десять. Мужчина в смокинге протянул шляпу и стал настойчиво держать прямо под носом у Максима, финансы которого давно забыли все слова романсов. Стас кинул какую-то купюру, выручив своего однокурсника, и разрядил обстановку.
– Ну как тебе шоу? – спросил он.
– Во! – показал влюблённый Макс большой палец.
Включили дискотечную музыку. Молодые люди, за исключением Макса, отправились танцевать. А Максим, сердце которого наполнилось любовью, допивая своё пиво, сидел и грезил о Полине. К их столику принесли бутылку шампанского. Официантка сказала:
– Угощают десятый столик.
На место вернулся разгорячённый Стас.
– О, шампанское! Нас угощают. Я даже знаю кто.
Они вдвоём опробовали шампанское, следом откуда-то появилось пиво в количестве десяти бутылок… Стас, совсем позабыв о Лине, бряцал с Максом бутылками пива: они что-то отмечали, отпивали немного и опять придумывали какой-нибудь интересный тост, чокались, отпивали – и так пока совсем не перестали понимать и помнить, где они и что они тут делают.
8
«О Боже, как болит голова!» Макс проснулся от головной боли в два часа дня и старательно попытался вспомнить, каким образом он вернулся домой. Зажмурив глаза и замотав головой, он понял, что не помнит совсем ничего, кроме выступления удивительной Поли, шампанского и пива.
«Воды… Воды…» – шептал он. Воды ему никто не нёс. Он заставил себя подняться с кровати и поплёлся на кухню. Напившись из-под крана, шатаясь от похмелья, он зашагал обратно в сторону комнаты. В коридоре зазвонил домашний телефон.
– Алло, – сказал он, подняв трубку.
– Сынок, Максим, здравствуй. Как ты там? – услышал он голос мамы.
– Мама, привет. В порядке я. Ты как сама?
– Мне сегодня приснилась
