пил терпкое, отдающее горечью вино.
Четери улетел из Истаила через десять минут после Нории. Светлана ждала его в Тафии – но не мог он появиться перед ней сейчас, сжатый как скала, почти ослепший от горя.
Поэтому Мастер опустился на песок, не долетев до зеленой зоны своего города. Выхватил из воздуха клинок, распорол себе предплечье, щедро полив кровью пустыню – и первых поднявшихся из-под земли песчаников встретил почти с облегчением и злой жаждой.
Он дрался, убивал, рвал их – а духи мертвой земли будто чувствовали близкий конец, и ревели, и поднимали песок до небес, пытаясь уничтожить красноволосую смерть с сияющими клинками. В небесах проявлялись первые тусклые звезды, провожая уходящее за горизонт солнце, и все новые и новые духи вставали из барханов, бросались на лезвия. И чудилось Чету в этом какое-то отчаяние, будто они желали погибнуть в бою, а не просто раствориться, смытые волной чуждой им стихии.
Горечь после боя никуда не ушла, только стала острее. И Зов уходящего Владыки Четери выслушал, стоя обнаженным на остывающем песке: в последних лучах заходящего солнца все еще оседала желтоватая пыль, уносимая едва заметным поднявшимся ветерком.
Выслушал, опустил голову, чувствуя, как по разгоряченному плечу скользит холодный Ключ. Все правильно. Последний Владыка старых Песков уходил, закрывая свои и чужие долги. Защищая и свой народ, и своих друзей, и свою женщину, которую он выбрал, – ну и что с того, что она не выбрала его?
Все правильно. Но все равно больно.
Боль не утихла и во время охоты, когда Четери, рыча, догонял и рвал челюстями испуганных антилоп, – горячая кровь лишь усилила восприимчивость, и первую волну силы, исходящую от умирающего друга, Чет почувствовал гораздо раньше, чем она прокатилась по небу.
Скоро стихия, оплаченная кровью сына Синей и Белого, разольется над всеми Песками. И с последним вздохом Владыки Истаила прольется на пустыню, возвращая ее к жизни.
Четери вернулся в Тафию и во внутреннем дворе, на резной скамье, обнаружил уснувшую жену. Здесь она ждала его, здесь встречала каждый раз, улыбаясь и подходя, чтобы обнять. А сейчас не дождалась, уснула.
Чет не стал ее будить. Подхватил на руки, отнес в спальню, аккуратно уложил на кровать. Вернулся обратно и потребовал вина. Кислого, сухого, терпкого.
Завтра будет новый день, в котором не будет Нории, и он, Чет, станет единственным Владыкой возрожденных Песков.
– Почему? – прошептал он, глядя в перламутровое море небес.
Мать-богиня не ответила, и он взял кувшин и начал пить. Бодро плескал фонтанчик в широкой чаше, и вода в нем редко подрагивала в такт земле. Птицы испуганно молчали. На Пески опустилась тишина.
Чет отбросил опустевший кувшин, переждал очередной толчок и потянулся за полным сосудом. И замер, первый раз в жизни остолбенев от изумления.
Вода в фонтане встала столбом и выплеснулась во все стороны, добежав до ног дракона. А в чаше из кипящей жидкости и золотистого тумана соткалась обнаженная
