ее глаза.
– Ладно, Оль, – миролюбиво произнес Павел Егорович, продолжавший бестолково топтаться в коридоре. – Долгие проводы, долгие сопли. То есть слезы. Шла бы ты домой. Все равно тебе бы их не отдали. И дело ведь не в том, что они богатеи, а ты нищая, как церковная мышь. Они – семья, понятно тебе? А ты баба одинокая. И старая к тому же. Ну-ну, не обижайся… Смирись с этим. Богу богово…
Ольга медленно поднялась на ноги. С нежностью погладила Диму по нечесаной голове.
– Я подожду на улице девочек, – сказала она, обращаясь к Павлу Егоровичу. Тот что-то проворчал, мол, дело хозяйское, жди где хочешь.
Скрипнула входная дверь – после визита Ольги ее так и не закрыли, и внутрь вошли Уваровы.
– А вот и мама с папой, – хихикнул инвалид и с вызовом посмотрел на Ольгу.
Едва заметно кивнув в знак приветствия, женщина покинула квартиру.
– Кто это? – напрямик спросила Елена.
– Да так… – фыркнул Павел Егорович. – Хотела к себе карапузов забрать. Шляется тут все время…
Из кухни выглянула Мария. Поздоровавшись с семейной четой, она пояснила:
– Это Ольга Еремина, живет по соседству. Раньше ее муж с родным отцом ребятишек дружили.
– Да? – удивился Борис. – Я видел личное дело детей. Их отец… – он запнулся, бросив взгляд на Диму, внимательно прислушивающегося к разговору, затем, решив, что тот все равно не поймет, о чем речь, продолжил: – Он же погиб на охоте?
Мария обменялась с мужем взглядами.
– Хреновая история, – сказал Павел Егорович, зачем-то ткнув заскорузлым пальцем в потолок с отслаивающейся штукатуркой. – Ольгин муж егерем трудился. Вот он с сыном и вон ихний батя, – палец, как корявый обломок палки, уперся в Диму, – пошли рыбачить. А тама браконьеры, значит, лося завалили. Возник эта, конфликт. Туды-сюды… Мутное дело. Расстрелял их какой-то псих из ружья. Всех троих, и сына Ольги тоже убил наповал. Его потом, этого убийцу, в тюрьме кто-то зарезал. Поделом гадине. Но отцов-то уже не вернешь в семьи…
Рассказчик выдержал театральную паузу, чтобы насладиться эффектом от повествования, затем продолжил:
– Вот Ольга и ходит сюда. Мол, вроде как считает их за своих деток. Их мать от рака умерла еще давно…
Борис почувствовал, как в горле набух вязкий ком.
– Она… Эта Ольга, она что, тоже претендовала на усыновление?
Павел Егорович махнул своей единственной рукой:
– Куды там… Она в избенке старенькой живет, ветер подует, все разваливается… Из всего добра корова да пара кур тощих… Да к тому же она так ни за кого больше и не вышла, одна все время… Как привидение ходит, молчит и молчит…
– Познавательная история, – вмешалась в разговор Елена Сергеевна. – Девочки не приходили?
Мария покачала головой.
– Может, к подружке зашли? – предположила она.
– Они же знали о нашем приезде, – с легким раздражением возразила Елена. – Это абсолютно нелогично.
Борис
