Эврит забросил девушку себе за спину и бешеными прыжками бросился наутек, топча своими копытами и задевая всех прочих гостей. Остальные кентавры тут же стали расхватывать подвернувшихся им под руку прочих женщин.
Эллинские герои, поначалу державшиеся настороже, под воздействием вина успели растерять свою бдительность. К тому же на свадебный пир полагалось приходить без оружия. Эллинские герои в первое мгновение даже здорово растерялись.
Но и в этой жуткой обстановке на помощь и выручку невесте друга и подоспел Тесей. Метко брошенной бронзовой вазой афинский удалец разбил голову удиравшему Эвриту. Предсмертный крик злодея привел в чувство и Пирифоя и прочих героев, присутствовавших на этой свадьбе. В ход пошло все, на что только натыкались их глаза: столы, скамейки, кубки, амфоры, треножники, котлы…
На помощь афинским героям бросились оцепеневшие поначалу лапифы. Трупами кентавров покрылась вся придворцовая площадь. Уцелевшие чудовища бежали и спрятались в лесах, что росли на склонах высокого Пелиона.
Это стало одним из наиболее удачных сражений добра с противостоящим ему злом. Получилась так называемая кентавромахия.
Долго вдовствующий Тесей начал подумывать о новой женитьбе. Из памяти героя, несмотря на промелькнувшие быстро годы, никак не выветривался образ прекрасной Ариадны, так недолго считавшейся даже его невестой. По какому-то наитию Тесею припомнилось, что на острове Крите осталась меньшая сестра Ариадны, по имени Федра, которая, к тому времени, тоже успела уже заневеститься.
При первой же возможности Тесей снарядил афинский флот, и во главе тоже его отправился с ним на остров Крит.
Говоря в общих чертах, он не ошибся в своих самых смелых предположениях. На Крите, к тому времени, уже не было в живых царя Миноса. Впрочем, Миносу, сыну Зевса, даже после смерти не приходилось жаловаться на судьбу: вместе со своими братьями Сарпедоном и Радаманфом он судил умерших уже на том свете, в подземном царстве бога Аида, или Гадеса.
Новый властитель острова Крита, Миносов сын Катрей весьма приветливо встретил своего афинского коллегу, не усматривая в нем уже никакого, зависимого от Крита правителя. На пышном пиру, чем-то неуловимым напоминавшем ему столь памятный пир у царя Миноса, поскольку все это происходило в том же, таком знакомом Тесею зале, ему показалось, будто перед ним предстала вдруг Ариадна. Прошедшие годы ничуть не переменили девушку, скорее даже усилили ее великолепную красоту. Впрочем, она сделалась еще более юной.
Тесей успел даже подумать, что это сон, но ему шепнули, что это и есть царевна Федра, ради которой он и явился сюда, на остров. Не мешкая ни мгновения, Тесей попросил у критского царя руку его сестры…
Новая супруга родила Тесею двух сыновей – Акаманта и Демофонта, которых афиняне тотчас же признали наследниками афинского царского престола, тогда как к Ипполиту, рожденному ему покойной уже царицей амазонок, они всегда относились с непонятной прохладцей,
