бара распределились пара дюжин гостей. Меня представили и попытались завести беседы о Швейцарии. Но, помня инструкции, я прекрасно моделировал отвратительное знание языка. Так что от меня вскоре отстали. Праздник, или вечеринка, сначала не удивили событиями, но вот потом всем приспичило купаться. Вечер наполнили визг и смех, а количество выпитого возрастало. Улучив момент, подошёл к Анне.
– Слушай, вопрос есть.
– Давай, только не забудь, что мы отдыхаем!
– Что за патрули совместные, о которых вы всё время упоминаете? – напрягает незнание реалий.
– Да обычные. Состоят из лиц определённого сана, являются представителями разных религиозных конфессий, – она удивилась моему незнанию. – Ты что? Это структура уже давно создана, на самом высшем уровне, и входит в правительство. Следят за межрелигиозными отношениями и пресекают попытки спекуляции и розжига религиозной ненависти. По всему миру так, – сделала пару глотков коктейля. – Хотя всеобщему миру между странами это мало помогло. Так, несколько локальных конфликтов замяли и всё. Но зато, они за всеми следят, и всё такое. А сами меж собой в верхах…
Нас прервали очередным столбом брызг. Толстый парень прыгнул с трамплина и окатил веселящихся. Необъяснимое чувство тревоги вдруг промелькнуло в сознании.
– Где Светка? – поняв причину, озвучил беспокойство.
– Да где-нибудь здесь, тусуется с гостями, – ответила неуверенно и завертела головой. – Чёрт, не вижу её и ещё пятерых уродов, что в конце пришли. Иди дом проверь, а я тут.
Уговаривать себя не дал и занялся прочёсыванием помещений коттеджа, хотя больше склоняюсь к названию усадьбой… Сетевое описание лучше подошло. Начал прочёсывание…
Светлана отдыхала, не обращая внимания на изрядно подвыпивших парней из тусовки Игната Дворецкого. Ей эта компания никогда не нравилась. Хотя отец вожака и был официальным лицом в городской администрации. Всё одно – семейка жлобов. О остальных и упоминать не было желания. Игнорировали их постоянно, но когда намечалась вечеринка однокурсников, то кто-то обязательно проговаривался и приходилось терпеть их общество. Попытки подкатов, девушка всегда автоматически пресекала.
Как так вышло, что её отделили от общего веселья, она не поняла, а когда дошло до прямых действий, то и спохватиться не успела. Кричать ей не позволили руки парней, зажавших ей рот, а брыкаться без толку. Пятеро здоровых пацанов чётко фиксировали её конечности. Плакать у неё не получалось отроду, истерить или падать в обморок девушка тоже не научилась. Поэтому она наблюдала, широко раскрытыми глазами, как её тело покидает юбка, блузка и бюстгальтер купальника.
Треск порванных с бёдер трусиков завершил процедуру подготовки к деянию. Пять довольных, пьяных рож склонились и рассматривали её обнажённое тело очень внимательно, пуская слюни и обсуждая очерёдность. Когда Игнат спустил штаны и приготовился заняться насилием, случилось нечто более страшное.
Дверь в спальню резко распахнулась,
