Фокус.
Артём покосился на Крыжа: тот с невозмутимым видом изучал выплывающие на его экран таблицы сводок.
– Настоящее совещание – экстренное. Меня не порадовала ситуация вокруг программного продукта Фокуса, ни одно изменение не должно привноситься без предварительного моделирования и обсуждения, ни одна модернизация не стоит рисков, которые несут несогласованные и непродуманные действия, – он окинул белёсым взглядом присутствующих: двадцать шесть человек, мужчин и женщин, сотрудников Лабораторий и участников амбициозного проекта. – Но, как известно, победителей не судят…
При этих словах, в уголках губ Василия мелькнула торжествующая улыбка и тут же растаяла. Артём с подозрением посмотрел на друга, тот утвердительно кивнул. Едва заметно. И спрятал сосредоточенный взгляд за монитором. Кромлех распрямился, заложив руки за спину, прошелся вдоль демонстрационного экрана. На нём появился чертёж удивительного устройства: вытянутый корпус, расставленные паруса энергоёмкостей с прорезями маневровых двигателей, стабилизаторов и бортового вооружения, приподнятый горб овального купола-рубки. Перспективная модель космического фрегата, уникальный образец. Его, Артёма, детище и разработка.
Кромлех остановился перед Василием, повёл могучим плечом:
– Ну, докладывайте.
Крыж встал, отточенным движением оправил китель, прошёл к демонстрационному экрану. Директор занял его место за столом и, подперев голову кулаком, замер в ожидании.
Василий откашлялся, перебросил из собственного креоника на демонстрационный экран файл презентации. На нём блеснул и застыл в неподвижности чертёж субмарины, под ним Артём узнал знакомый код: 01-00-15.
– Как известно всем присутствующим, в задачи Лаборатории программирования, сотрудником которой я являюсь, входила разработка продукта, способного обеспечить жизнедеятельность объекта Фокус и экипажа. При его разработке наша лаборатория опиралась на формулу Страхова-Ригсби. Как известно, её константа купирует биомодуляцию, не позволяет ей распространиться на другие биогены. Так мы собирались сделать биомодуляцию направленной и подконтрольной человеку. Это оказалось проблемой. Созданный лабораторией генной инженерии организм, – он кивнул на Артёма, – оказался уязвим и необучаем. Попытки изменить вес константы либо провалились в ходе экспериментов, продолжавшихся последние три месяца, либо дали нестабильные и сомнительные результаты, – гул голосов в ответ. Василий повысил голос, перекрывая возникший шум: – В ходе вычислений, мне удалось заставить константу работать на нас.
Сидевшие за вытянутым овальным столом конференц-зала Лабораторного комплекса мгновенно стихли. Артём весь обратился в слух. Пять лет он занимался выведением биогенной клетки, сращивал органику с неорганикой. В начале, ещё будучи курсантом Академии Космофлота, и теперь – как руководитель крупнейшей в секторе лаборатории биоинженерии. Он – самый молодой учёный, самый молодой руководитель лаборатории и самого
