и из разных гражданских заведений; между ними не было ничего общего, их ничто не связывало между собою. Начинающий воспитание в одном заведении оканчивал его в другом, совершенно при других условиях и другой обстановке, где ни его, ни он никого не знает. Стоит побывать на годичных обедах, которые введены в военном обществе, в дни основания прежних кадетских корпусов, чтобы в смысле товарищества и взаимной связи видеть разницу между бывшими кадетами и получившими воспитание в гимназиях. Первые встречаются как братья, вторые – как знакомые. Прежний кадет, несмотря, что их остается в военной среде меньше, не упускает случая повидаться с товарищами юности, молодое же поколение является в весьма ограниченном числе. Те, кому не случалось бывать на годичных товарищеских обедах, очень ошибутся, если подумают, что в произносимых при этом речах и спичах читаются панегирики прошлому и осуждается настоящее. Напротив, тут рассказываются и вспоминаются анекдоты, обрисовывающие недостатки прошлой кадетской жизни, читаются сатиры и декламируются стихи на былое, но все это без малейшей горечи или озлобления; напротив, и среди юмора слышится нотка сердечной любви и благодарности к корпусу, где прошли юношеские годы собеседников.
То, что научный уровень образования стоял в прежних кадетских корпусах ниже, чем в военных гимназиях и училищах, мы считаем вопросом открытым. Теперешние программы полнее; но что же мешало расширить их прежде? А чтобы кадеты учились хуже, и хуже знали преподаваемое, этого никто доказать не может. Разве мы не знаем знаменитых профессоров, ученых инженеров, лучших артиллеристов, образованнейших офицеров Генерального штаба, воспитывавшихся в прежних корпусах? Правда, их остается немного; но этому виновато время, и если бы корпуса оставались без перерыва, то и нарекания на недостатки их научного направления не существовало бы.
Один из самых усердных вводителей гимназического направления, в минуту откровенности, высказался, что упразднение кадетских корпусов было, в отношении армии, одною из чувствительных ошибок. От него же мы услышали, что в основу необходимости устроить на развалинах корпусной системы гимназическую положена была мысль, что прежде надо образовать гражданина, а потом уже военного; что, не испытавши наклонности и призвания юноши, нельзя произвольно обрекать его быть военным, что всякому вступающему в годы зрелости надо предоставить свободный выбор карьеры.
Рассмотрим, вполне ли видны эти педагогически фразы в отношении заведений, о которых идет речь.
Бесчисленные примеры доказали, как много прежних кадет, сняв военный мундир, были потом известными и полезнейшими гражданскими деятелями. Еще более было примеров, что лица военного звания, из бывших кадет, с честью исполняли обязанности чиновников высших степеней, хотя и не имели специальной подготовки к тому делу, к которому были определяемы. Были и такие примеры, что кадеты, выпущенные
