на перепуганную Лани, а затем почтительно, но твердо добавил:
– Это человек короля, господин. Ее Высочество будет недовольна его нынешним состоянием.
Торрэл крепко выругался.
– Своим состоянием Шут обязан лишь самому себе. Напился в хлам, решил прокатиться по окрестностям, свалился с коня, ободрался и перепачкался как свинья. Езжай-ка ты, Рогоза, к своему господину. Ты свое поручение выполнил. А я во дворец двинусь.
Но тот не спешил исполнять приказ.
– А девушка и Шут?
Великан, держащий Шута, угрожающе заворчал, только Рогозу, похоже, это не испугало. Он продолжал твердо смотреть в глаза рыцарю.
– Разумеется. И Шут, и девка будут доставлены во дворец в целости и сохранности, – выдавил из себя Торрэл и прикрикнул на солдата. – Чего застыл, Шестипалый? Давай, грузи их в карету. Да возьми в доме кузнеца подушек. Устройте этого негодяя поудобней. Чтобы любимая игрушка Тагиль по дороге себе синяков случайно не набила. А то наша принцесса на меня обидится.
Солдат захохотал, и Торрэл смерил его холодным взглядом:
– Над чем смеемся, Шестипалый? Поделись со своим господином.
– Простите, господин мой Торрэл.
– Выполнять приказание.
Карета скользила мягко, без резких рывков. Шут лежал тихо. Лани поправила ему подушки. Все-таки крепко парню досталось. Занималось утро, и можно было не спеша рассмотреть своего невольного попутчика. Его волосы, абсолютно белые, спутались и слиплись от пота. Тонкие черты лица были искажены от боли, а губы искусаны в кровь. Лани осторожно убрала прядь с влажного лба юноши и испугано отпрянула, когда он распахнул глаза цвета весенней листвы.
– Я могла бы ненадолго притушить боль, – предложила девушка.
– Попробуй, – согласился Шут.
Лани осторожно коснулась головы, припоминая уроки Ричарда Хатлита. Только бы вспомнить правильную последовательность движений и не переусердствовать с нажимом.
– Твой учитель ведь тебя научил не только лечить. Убивать ты тоже умеешь, – засмеялся Шут, когда она закончила лечебный массаж. – Интересный субъект этот твой Ричард Хатлит. Ты не находишь, куколка? Женщинам, если они не жрицы, не пристало убивать. У них другое предназначение. В чем видел твое предназначение твой учитель?
Искусство дяди Ричарда не подвело – лицевые мышцы Шута расслабились. И услышать вместо благодарности насмешку было обидно. Тем более что парень задел больную тему. На этот вопрос она больше никогда не получит ответа. Чем-то она разочаровала Ричарда Хатлита, и он, ничего не объяснив, подсунул ее под бок аристократа-извращенца, а сам уехал, не попрощавшись. Обида выступила на глазах горькими слезами, и девушка отвернулась.
По бокам кареты ехали солдаты в серебристых доспехах на белых конях. Они мешали рассмотреть проплывающий мимо пейзаж. Но и немногое из увиденного говорило: они быстро передвигались
