некая непостижимая тайна, к которой невозможно прикоснуться. А вот Ковчег, как хранилище истинного слова Божия, мог видеть первосвященник, и не только он один. Его переносили, он попадал в плен к филистимлянам, пока не прибыл при царе Давиде в Иерусалим[17]. Ковчег всегда осмыслялся отцами Церкви как прообраз Божией Матери: в ней воплотилось Божественное Слово, она являлась Его носительницей.
Давид играл перед скрижалями, на которых написаны десять заповедей, потому что Ковчег – это, по сути, всего лишь коробка. Нечто подобное происходит и в христианстве. Наш Спаситель – Христос. Боговоплощение приходит через Марию, и Церковь «играет» перед лицом Божией Матери.
Вспомним, что произошло при встрече Елисаветы и Марии: «Взыграл младенец во чреве ее». До чего надо быть бесчувственным, чтобы не взыграть, если даже Иоанн Креститель в утробе матери взыграл, и мать это ощутила! И Елисавета тут же произносит: И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? (Лк. 1: 41–43).
Так же каждое христианское сердце чувствует приближение Божией Матери и играет, подобно тому как некогда Давид играл перед Ковчегом. Жена осудила его за это, посчитав поведение мужа не соответствующим этикету, но Господь рассудил иначе. Он показал, что Мелхола, жена царя, была неправа. Она была черства, она не чувствовала того, что чувствовал Давид. А тот попросту забыл, что был царем, его сердце играло так же, как впоследствии – сердце Иоанна Крестителя. Так же и христианское сердце играет вокруг Божией Матери – вокруг Ковчега, в котором воплотился Бог.
Во второй Маккавейской книге написано, что, когда Навуходоносор уже приближался к Иерусалиму, пророк Иеремия взял Ковчег Завета и спрятал его на горе Нево, там, где погребен Моисей[18]. Позже Ковчег искали, но так и не нашли. Пророк Иеремия не одобрил этих искателей и сказал, что Ковчег Завета не будет явлен до тех пор, пока не явится Мессия. Мессия – Христос, но каким же образом были явлены Скрижали? Церковь воспевает «Кивот Одушевленный», «Кивот Нерукотворенный», т. е. речь вновь идет о Деве Марии. И пророчество Иеремии сбылось через Деву Марию, когда вместе с Воплощенным Словом явился и Ковчег. Если же размышлять об Иерусалимском храме[19] (это уже мои размышления, у святых отцов я этого не встречал), то, когда будет открыт храм, может быть, обнаружится и Ковчег. Если же говорить об Антихристе, то вполне возможно, что это будет лжековчег, потому что тогда все будет ложным. В те времена вспомнят о пророчестве Иеремии, записанном в Маккавейской книге.
Упомянем и о руне Гедеоновом[20]. Гедеон, судья израильский, ожидая знамения от Бога в критический для своего народа момент, взял шерсть и бросил ее на траву, прося, чтобы та стала мокрой, а вокруг все оставалось бы сухим. Так и случилось. Во второй раз он попросил о том, чтобы шерсть была сухой, а трава, напротив, покрылась бы росой. И это тоже произошло. То есть Господь оба раза услышал Гедеона. Святые отцы также осмысляли это событие преобразовательно. Дева, оставаясь
2 Цар. 6: 12–23.
2 Мак. 2: 1–8.
Иерусалимский храм, построенный в царствование Соломона, являлся центральным местом религиозной жизни иудеев, только там могли совершаться необходимые жертвоприношения. Храм неоднократно разорялся, в последний раз был разрушен римлянами в 70 г. по Р. X., после чего уже не восстанавливался. Господь Иисус Христос предсказал окончательное разрушение храма (См.: Мф. 24: 1–2; Мк. 13: 1–2; Лк. 21: 5–7). После страданий и Воскресения Спасителя все жертвоприношения, которые являлись прообразами Великой Жертвы Христа за род человеческий, потеряли смысл. В религиозной жизни иудеев мечта о восстановлении храма и жертвоприношений занимает главное место, великой святыней для иудеев служит остаток храмового комплекса – Стена Плача.
Суд. 6: 36–40.
