праздник проходит без моей фаворитки, такого не бывало прежде, народ не понимает этого, если вы окажете мне честь, то это будет прекрасно, впрочем, ни на чем не смею настаивать.
Она снова подняла глаза, не понимая, что за всем за этим последует. Она нравилась ему. Она была в полной его власти, граф, стоявший за ее спиной, вряд ли что-то сделает, чтобы защитить ее от своего короля. Он говорит, что не хочет делать ее своей фавориткой, но чего же тогда он хочет
– Я хочу сделать вас своей королевой, – откуда-то из тумана послышался голос короля или какого-то другого существа, которое могло читать ее мысли и отвечать на ее вопросы.
Нет, это говорил все-таки король. И он спрашивал, согласна ли она ею стать.
Известие было подобно раскату грома. Праздник был устроен для того, чтобы объявить бедную незнакомку с младенцем на руках, тайно живущую в королевском дворце, и кажется с королем не встречавшуюся, о чем могла свидетельствовать в суде Барбара.
Лаура растерялась так, что и не ведала, что ей сказать. Наконец она решила, что должна открыть королю тайну своего прошлого, а там будь что будет. Хотя она и не знала, как же это сделать.
А король, словно проницательный маг, хотя от него и не требовалось особой проницательности, чтобы понять, о чем она так мучительно думает, улыбнулся.
– Если вас тревожит прошлое, то не трудитесь мне объяснять ничего, дорогая все знаю и защищу вас от вашего отца.
– Но откуда вам это известно, – Лаура была сражена таким ответом наповал, и едва удержалась на ногах, – еще кто-то знает о том?
– Ни одна живая душа, – я не скажу, откуда мне это стало известно, но никто больше ни о чем не догадывается, так будет и дальше. Пока вы со мной, королю до вас не добраться, он не сможет причинить вреда вашему сыну.
Он говорил спокойно и убедительно. Она не понимала многого, но чувствовала, что он станет защищать ее сына не только потому, что она согласится стать королевой, есть еще что-то, что заставит его сделать это.
Он казался могущественным и проницательным, и горе было бы ей, откажись она от его предложения и наживи себе такого врага в чужом мире, в его мире. И не о себе думала Лаура, даже если бы король не понравился ей, она бы все равно согласилась, потому что думала о грядущем своего сына. Его место было при королевском дворе, а не в лесу, в чужой хижине, в нищете и нужде. И если так угодно было богине судьбы, то пусть так оно и будет.
Король терпеливо ждал, пока она размышляла о происходящем, и только когда она снова взглянула на него, спросил:
– Мои герольды могут объявить народу о том, что у них появилась королева?
– Да, – тихо ответила она, замирая от тревоги и страха.
Через несколько минут, когда затрубили в трубы герольды, самый главный из них и объявил о том, что в их стране появилась королева, и король сам представит ее народу.
Такой
