и штурмовое звенья. Дак по привычке держится со мной вторым номером, ястребки пустились в свои обычные обгоняшки. Ничего не поделать – мы ж не регулярный флот. Хотя в целом держимся без выпендрёжа, уверенно занимаем каждый свою позицию за лидером, да и с лидером, вроде, везёт – грамотно задаёт траекторию, главное, нам понятны его маневры, а для возможного противника они как китайская грамота, или, всё равно, что неграм хоккей…
Стоп! За каким лидером? За Сёмой!? Точно, он же просто переложил хоккейные расклады на новый лад. Ну, ладно, может, это у него само так получилось. Хотя вот сейчас, перед последней точкой, я уже навскидку не скажу, кто в нашей банде штурмовик, а кто истребитель. Ничёссе как у нас! Захотел окликнуть Кэш, и вспомнил, что она всю дорогу молчала. Уснула, что ли? Открываю бриф-протокол – конечно же, нет – обменивалась данными с Ланой. И с Сёмой, куда ж без него! Нет, со мной и парой слов не обмолвилась, а с ним… впрочем, с ним тоже. Этот клоун всю дорогу даже умудрялся задавать стрелкам секторы ответственности, тьфу! Всё это интересно, конечно, но гораздо важней, что он предпримет на последних корах. Дак молчит или вызывает его по закрытому каналу, но зачем ему церемонии? Наверняка специально никого не назначает в арьергард, по умолчанию это место должен занять ведущий. Так-так… блин, ну, как он всё угадывает? В принципе ничего плохого в этом нет, конечно, просто как-то иначе я представлял себе кадетов. Да просто не бывает таких кадетов! Не должно быть! Ох, и мутный паренёк наш Сёмочка…
В каюте, стягивая с себя лётный скафандр, аж задумался в одной штанине. Спохватился – сейчас Кэш запустит мне пару шпилек. А она сидит на койке тоже в наполовину снятом лётнике, замерла и пустыми глазами смотрит в пространство перед собой. Почему-то мне кажется, что я знаю о чём, или о ком, она думает. Вот и пусть сидит, всё равно никакого настроения нет… стресс снимать не зачем, не было стресса. Быстро облачаюсь в повседневку и направляюсь на выход.
– Стоять, – окликнула меня Кэш. Я замер у дверей.
– Повернись, пожалуйста, когда с тобой разговаривают, – очень вежливо попросила она. Поворачиваюсь с неловкой улыбкой. Кэш наморщила лоб. – Так, с собой ничего не взял, значит, не к Даку.
– К Доку, – говорю виновато, – мириться.
– Вы поругались? Когда? Из-за чего? – её лицо оживилось.
– Тебя вот сейчас это больше всего интересует? – говорю уклончиво. Она смутилась, – ладно, иди уж.
Я развернулся к дверям и всё-таки услышал такое долгожданное. – Чтоб вечером был как огурчик! Я на тебя рассчитываю, дорогой.
– Само собой буду! – заверяю, обернувшись в дверях. И ни капельки не вру, ведь бухать с Доком, а тем более мириться, я не собирался. Мне просто очень важно перехватить стажёра до того, как ему кто-нибудь расскажет о боевом времени и о его новом положении. Он теперь пилот, боевая единица, и мне никто больше не позволит его убивать. Сёма больше
