эффект можно заложить заранее – а потом воплотить в мгновение ока. И покуда зачарованная палка в деснице ведет сокрушительный огонь, высвобождая заключенное в ней разрушительное волшебство, владелец может выкроить немножко времени и сотворить чары поизощреннее.
Наделить жезл новыми свойствами можно множеством путей, но Александр всегда предпочитал алхимический. Не нужно менять наконечники или вырезать на жезле нужные руны – лишь оставить его на ночь в колдовском вареве, и состав сам пропитает древесину, неся с собою тайные смыслы.
«Кажется, все идет как нужно». – Чародей, заглянувший в каюту проверить, надлежащим ли образом текут все процессы, удовлетворенно кивнул. Льдисто-голубое зелье и не думало кипеть, однако алхимик все же убавил огонь – кто знает, сколько потребует поиск информации. Возможно, придется задержаться. На поверхности зелья проступили долгожданные светлые разводы; щепоть изумрудно-зеленого порошка – и эликсир, зашипев, изверг столб снежно-белого, обжигающе холодного пара. Идеально.
Синохари вышел из каюты, тщательно запер и заговорил дверь – в алхимии меры предосторожности лишними не бывают, – а затем двинулся по коридорам «Танатоса». Шаги отдавались гулким эхом.
Вскоре он прошел мимо каюты Семена. Дверь была приоткрыта, и Александр, не удержавшись, заглянул внутрь. Вампир, в прошлом адвокат, а в еще более далеком прошлом – лейтенант полка черных вивернов, медленно и со знанием дела потрошил на столе кролика, кажется, еще живого. Столешница была запачкана кровью и внутренностями. На лице кровососа было написано поистине экстатическое удовольствие. Взглянув на эту гримасу восторга, Синохари помимо воли содрогнулся и поспешил прочь, пока вампир его не заметил.
К тому что Семен физически не может без принятых в ордене жертвоприношений, Александр давно привык. Но вот мимика… к его мимике привыкнуть было невозможно. Ночные жрецы разработали комплекс техник, благодаря которым выражение лица и жестикуляция оказывали сокрушительное воздействие на психику собеседника, заставляя действовать наиболее выгодным для вампира образом. Когда Александр об этом узнал, он поинтересовался у Семена, что же в таком случае помешало адвокату выиграть процесс. Тот поморщился и ответил, что использование тайной практики в суде запрещено законом империи. Нарушишь – огребешь по первое число.
Размышляя о вампирах и о вещах, к которым невозможно привыкнуть, Синохари завернул за угол и нос к носу столкнулся с Эльринном, который шел откуда-то со стороны штурманской рубки. Баггейн открыл рот, собираясь что-то сказать… и тут звездолет ощутимо тряхнуло. Пол и потолок на какое-то время поменялись местами – не иначе как гравитационные чары дали сбой. По коридору прокатилась волна полупрозрачного цветного тумана, полного искр.
– Что… это было? – выдавил Александр, восстановив равновесие.
– Зиктейр стартанул, ясное дело! – хмыкнул
