И это ведь я сейчас даже вовсе не про Проксиму. Приятно осознавать, что обе твои личности добились огромного успеха.
– И так господа, чем могу помочь? – поинтересовался Кирилл.
– Чтож. – начал свою речь Орлов. – Не буду ходить вокруг да около, а сразу начну с главного. У нас есть основания полагать, что твоя покойная Анжела вернулась из мертвых.
– Это невозможно. – усмехнулся он, начиная принимать нас за идиотов.
– Отнюдь, мы сегодня сделали эксгумацию, тело Анжелы не обнаружено на своем месте.
– Эксгумацию без разрешения родственника?! – вдруг повысил голос Кирилл.
– У нас было разрешение президента, ᴎ к тому же, вы ведь с ней давно не муж ᴎ жена.
Мужу моего самого заклятого врага стало не по себе, он приложил ладонь ко лбу, а локтем уперся об дверной косяк. Кирилл потерял свое лицо, как же мне знакомо это все, не раз через это проходила.
– Стоп, можно все по порядку господа? Я ничего не понимаю.
– А может сначала впустишь нас? – вежливо попросил детектив.
– Да, конечно, проходите.
Детектив Орлов ᴎ хозяин квартиры прошли в гостиную, а я не могла пройти через кухню, как увидела там маленькую девочку, рисующую на столе. Она была такой милой ᴎ красивой, что абсолютно любая девушка, начала бы свои сопливые поиски ответа на вопрос «А кто у нас тут такая маленькая?». Слава богу, что я не абсолютно любая девушка.
– Привет. – сказала я, медленно направляясь к ней.
Да она сама дитя ангела… хотя это выражение требует анализа, ведь это ребенок Синистры! Как? Как Анжела могла родить такую лучезарную дочь? Да как она вообще могла родить, с ее то биографией убийцы.
– Здрасстье. – произнесла дочка моей смерти.
– Ты Маргарита не так-ли? А я Кристина.
Она улыбнулась мне, ᴎ о боже мой, у нее такие красивые, зеленые глаза, как трава в июньском парке. Примерно такие же я вижу, когда смотрю на зеркало.
– Что ты делаешь? – фыркнула я первое, что попало в голову.
– Рисую папу. – ответила она.
Действительно, Маргарита рисует своего отца, однако рисунок получился бы намного лучше, будь в ней она сама ᴎ мама. Но ведь Марго совсем не знала свою мать, если я правильно посчитала, ей было всего три года, когда Синистра погибла.
– Ты очень красиво рисуешь, у тебя талант. Кем ты хочешь стать, когда вырастишь?
А такие вопросы вообще законно задавать пятилетнему ребенку? Она только познает мир, разделяя плохое от хорошего, потолок от пола, воду от огня, а я тут с такими вопросами, господи застрелите меня.
– Балериной. – внезапно ответила она.
– Ахах, балериной? Это же прекрасно, я уверена, что у тебя все получится.
– Папа тоже так говорит.
– И правильно говорит, ты главное его слушайся почаще, ведь родители –
