отцом, который являлся коммунистом и вступил в коммунистическую партию на фронте в 1942 году. Все аргументы, которые мой отец пытался выдвигать в пользу этого прекрасного тезиса, меня совершенно не убеждали. А против моих доводов неприятия диктатуры, в том числе и диктатуры пролетариата, и вообще моего яростного неприятия классовой теории, позволяющей одному классу доминировать над другим, – у отца убедительных для меня доводов не было. Таким образом, программа партии, выдвинутая Н. С. Хрущевым и обещавшая, что в 1980 году «НЫНЕШНЕЕ ПОКОЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ЛЮДЕЙ БУДЕТ ЖИТЬ ПРИ КОММУНИЗМЕ», вызывала у большинства людей моего поколения улыбку и являлась кладезем тем для анекдотов и бесконечных шуток. Изучение в школе политической экономии и обществоведения не вызывало никаких глубоких чувств, кроме чувства какого-то скрытого непонимания и несогласия со многими провозглашаемыми в учебниках тезисами. Особенно смешными казались потуги политической экономии объяснить устройство капиталистической и социалистической систем с ударением на преимущество социалистического строя над капиталистическим. Но через все эти дебри мне удавалось пройти без больших моральных проблем и переживаний – до того момента, как я, готовясь к сдаче государственного экзамена перед получением диплома врача, прочитала учебник, который было необходимо прочесть до сдачи экзамена по философии и научному коммунизму – учебник научного коммунизма. Прочитав эту книгу, я испытала потрясение и совершенно точно поняла, что возможны только два варианта: или люди, писавшие этот учебник, сошли с ума, или с ума сошла я.
В своём психическом здоровье я была совершенно уверенна. Таким образом, коллектив авторов учебника научного коммунизма, по моему мнению, страдал шизофренией и маниакальным психозом. Я поняла, что если на экзамене мне достанется вопрос по научному коммунизму, то я не смогу ответить вразумительно, – как и авторы книги, – ни на один вопрос.
На экзамене мне достались вопросы по любимой мной философии, и преподаватель на государственном экзамене поставил мне пять с плюсом.
Уже закончив медицинский институт и будучи комсомолкой, я работала участковым врачом в поликлинике. Как и в каждом заведении тогдашнего периода, – в нашей поликлинике существовала должность секретаря партийной организации, и исполнял ее пожилой седоусый человек по фамилии Чернов. Очевидно, в каждой партийной организации существовали нормы для выдвижения людей на почётный статус – «кандидат в члены коммунистической партии». И Чернов в эту категорию лиц решил выбрать меня. Как оказалось, будучи мичманом, он служил в дивизии бронекатеров и знал моего отца, который во время войны был врачом в этой же дивизии и, по мнению Чернова, являлся очень хорошим коммунистом.
До сих пор ощущаю дискомфорт, который мне пришлось испытать при встречах с этим человеком. Придя на работу, внезапно
