Я демонстративно отвернулся и занялся фотоаппаратом.
Девушка всё ещё стояла рядом. Ей было в новинку моё безразличие.
– Ясно, ты воспринимаешь только лесть! А всё, что указывает на твою ошибку или некомпетентность в каком-либо вопросе, тебя компрометирует как «мачо», и ты воспринимаешь это в штыки! – Её прям прорвало на длинные слова. Причем без единой запинки. Всегда завидовал её безупречной дикции…
– Куда мне до таких профессионалов как ты, – выдохнул я.
– Нет, это ты возомнил себя крутым и пытаешься на чужой проблеме себя как классного, оперативного журналиста возвысить!
– Бог мой… Это тут причем? О каких чужих проблемах речь? Я тебя прошу избавить меня от своего присутствия! Это для тебя слишком сложно? – Кажется, я повысил тон.
– Да, притом что ты всё делаешь на публику и ждешь похвалы! Фу!
Не знаю, к чему она всё это сказала. Я мог ответить, что каждое её слово – самокритика. Напомнить про её коллекцию дипломов участника и иронично поинтересоваться, в каком возрасте она собиралась стать звездой? Но потом мне за это пришлось бы извиняться.
– Ты ждешь, когда я начну оправдываться?
– Нет, не жду, просто я знаю, что права, и мне доставляет чертовское удовольствие разоблачать тебя, пусть сейчас это и никто не слышит.
– И перед кем тогда ты меня сейчас разоблачаешь? Передо мной самим что ли? Что я, себя не знаю?
Больше Дунаева не сказала ни слова, просто стеганула меня взглядом, будто намерена больше никогда со мной не здороваться.
Говорят, что все мужчины творческих профессий обязательно хулиганы, бабники и алкоголики. Ссылаясь на многих моих коллег, могу сказать, что так оно и есть. Но что касается меня, то первое ко мне не относится, второе с натяжкой, а третье и вовсе нет. Выпиваю я нерегулярно и потому пьянею от половины бутылки не самого крепкого вина. В то время, когда все за моим столом уже пропустили по бокалу шампанского и, не дожидаясь первого тоста, откупорили коньячок, я не спешил выбирать напиток. Не хотелось быть пьянее Дунаевой.
Таня пришла как раз к началу торжественной части. Заметив её, я улыбнулся и указал на стул рядом с собой. Девушка, конечно, могла пренебрежительно фыркнуть и поискать другое место, но она не из обидчивых. Эта её черта мне нравится больше всего. Таня тоже была рада меня видеть.
В тот вечер Дунаева была очаровательна, и мне казалось так ещё до того как я выпил. Она надела короткое темно-зелёное платье со свободной юбкой и открытыми плечами, распустила волосы, которые обычно собирает в хвост. Иначе говоря, выставила напоказ именно то, что у неё хорошо.
– Что тебе налить? Вина? – Я спросил сразу, потому что какой-то там из заместителей руководителя по информационной политике подводил свою хвалебную речь к концу, и собравшиеся держали рюмки наготове.
– Да, давай вино. Я бы выпила чего покрепче, но впереди библионочь, – с сожалением сказала девушка. Выпить она
