Никого не могут оставить равнодушными эти небесно-голубые, прямо-таки ангельские создания, которые действительно не приносят вреда и словно созданы для того, чтобы мы наслаждались их красотой! Как было не согласиться с ним, если его лицо прямо-таки сияло в восхищении…
Потом он показал и парусников – махаона, подалирия, солнечную гипермнестру, которую называл просто «гелиос» (что в переводе с латыни означает «солнце»), и редчайшего алексанора, несколько лет назад пойманного Стасиком (это был самый первый алексанор, пойманный в Средней Азии, до того считавшийся вымершим здесь)… Увидел я и белого сатира, не эффектного вовсе, но чрезвычайно ценного опять же из-за своей редкости и как будто бы вообще неизвестного ранее науке (один из видов, открытых именно Максимовым). В одном из ящичков бережно хранились белянки понтия глауконома, предмет особой гордости коллекционера, о которых в монографии крупнейшего специалиста по бабочкам Таджикистана Ю.Л.Щеткина написано:
«Пустынно-тропическая белянка. Типична в Северной и Восточной Африке, на юге Аравийского полуострова и на острове Мадагаскар… Обитает в лёссовых и каменистых пустынях предгорий и среднего пояса гор. На нашей территории достоверно не найдена. Грум-Гржимайло, упоминавший ее, скорее всего, ошибся».
И вот она найдена, найдена им, Игорем Максимовым, молодым строителем, любителем, найдена самостоятельно и не одна, а целая популяция в таинственном горном ущелье…
– Завтра мы туда и пойдем, – сказал Игорь. -Я почти гарантирую, что ты ее снимешь (мы уже перешли на «ты»)…
И вот наконец Аполлоны. Предмет моей Мечты. Горные бабочки, которые «встречаются локально и в небольших количествах» и «летают только в солнечную погоду».
– Вот эти «аполло» с Анзобского перевала, – указал он на несколько небольших и не очень эффектных. – А вот это… – Он выдвинул еще один ящик, и сердце мое забилось, – это Аполлониусы. С Тянь-Шаня. Хребет Каржантау, недалеко от Ташкента…
Таких я раньше не видел. В отличие от собственно Аполлонов, не очень эффектно окрашенных – красные пятна у тех были только на задних крыльях, – Аполлониусы так и пестрели в своем ярком наряде, природа словно перестала сдерживаться и щедро нанесла красное на все четыре крыла. Они были крупнее Аполлонов с Анзобского перевала, ярче, веселее их. Словно солнце оставило на их крыльях свои живые отблески. Не случайно же назвали их так: Аполлониусы!
– Тебе нравятся? – Игорь заметил мой интерес. – Да я тебе гарантирую по крайней мере сотню таких на будущий год, если сможешь выбраться на Тянь-Шань. Конец мая – начало июня, Ташкент. Может быть, я смогу поехать с тобой, а если нет – нарисую схему, скажу, как ехать и как найти.
– Неужели?!
– Да ведь это же проще простого! Вот понтия глауконома – это действительно редкость. А Аполлониусов много…
6
Легли спать мы уже глубокой ночью,
