дернуться, девушка уже выпустила клуб дыма.
А потом начала составлять протокол, и последней фразой, которую она произнесла до того, как все началось, было:
– Странно, что вы пришли без адвоката, Константин Андреевич! Надо же, такие люди – и без защиты.
Зазвонил мой телефон. На дисплее высветился незнакомый номер. Длинный, так называемый «федеральный». Начинался с «911» – значит, МТС. Я ответил:
– Алло!
Никогда не начинал разговор с такого приветствия, а тут взял и сказал.
Послышался женский голос. Неприятный, гнусавый. Очень, я бы сказал, характерный. Мне сразу представилась нечесаная «лошадь» с исколотыми руками, выстаивающая свою вахту на трассе, чтобы купить очередную порцию ширева. Этакая достойная подружка наркомана Артема…
Она сказала:
– Твой недоносок у нас.
Она сказала «Твой недоносок у нас» и замолчала, а я не врубился, кого она имеет в виду, только прижал трубку к уху, чтобы навострившая уши Алина не уловила ни слова, и брезгливо переспросил:
– Чего?
Получилось в лучших братковских традициях, смачно и коротко: «Чо?» И «лошадь» блеснула реакцией:
– Хрен в очо! Твой недоносок у нас. Если хочешь его увидеть живым, готовь сто тысяч баксов. К завтрашнему утру. Я еще позвоню. И не ходи в ментовку, коз-зел!
– Да ты…
Меня прошиб пот. Из трубки понеслись гудки отбоя. Я лихорадочно посмотрел на часы: половина четвертого. Артем – не наркоман-десантник, а мой сын, как раз должен возвращаться из школы. Что это было? Дурацкая шутка? Пасть порву за такие приколы! А если нет, если никто и не думал шутить, а моего отпрыска действительно захватили с целью получения выкупа?
Алина продолжала писать. Если она что-то и слышала, то виду не подала. Я встал, направился к двери. Она подняла голову:
– Вы куда, Константин Андреевич? Мы еще не закончили…
– Сейчас приду.
Я вышел в коридор. Слава богу, он был пуст. Быстрым шагом двинувшись к лестнице, я набрал «эмтээсовский» номер, с которого звонила лошадиха. Как и следовало ожидать, механический голос оповестил меня, что ее аппарат выключен. Я тут же перезвонил Рамису и, сдерживая эмоции, рассказал о звонке.
Он тоже продемонстрировал выдержку.
– Сейчас все узнаю. И пробью номерок. Девятьсот одиннадцать, как там дальше?..
Я назвал цифры, которые, несмотря на их неудобное сочетание, намертво врезались в память, и мы разъединились.
Внутри у меня все кипело. Я прислонился к стене, приспустил узел галстука, ослабил воротник. Сунул в рот сигарету, похлопал по карманам в поисках зажигалки. Куда же она провалилась? Неужели в кабинете оставил?
– Слышь, друг! Угости сигареткой!
Не сразу дошло, что обращаются ко мне. Я повернулся на голос. По лестнице, держась за перила, поднимался незнакомый мне черт в истасканных
