align="center">Память
играть со страшным.
стремительно пахнут листья.
ты думаешь – дом, а к горлу подходит – вечность.
ты думаешь, делаешь, – с дулом подходит вечность,
цветёт стрелолистом
в прудах твоих улиц.
осокой блокадного злого болота
наследия чёрных подъездов, которые помнят.
ты думаешь – ты, а выходит с кварцевой точностью взгляда,
приходит – безмолвное,
приходит – безумное, и тонко, винтовочным маслом,
затвором безгубого рта клацает среди цемента
и залитых мглой подворотен.
и скатерть, залитая мглой,
хранит подстаканники древних известий.
извёсточным крошевом вальса, который когда-то.
хватает за руки, не зная, не видя.
но помнишь.
как было, и стало, и чёрное на рукаве.
и липким, тошнотным восторгом смыкается день
от страха весь круглый и гладкий, как мячик.
ты здесь не живёшь и ты низачем,
и только чумной незнакомый разбег карусели,
сбежавшей из парка: ты картография
прошедших.
на тебе их пятна.
весёлые трупные пятна жирафьи, окопные пятна.
весёлые светлые злые леса, изрытые ярко
сапёрной лопаткою солнца и нежными
чайками.
чай, чужие окна, чёрно-белая хроника:
нескончаемый город.
дождь стеливший
в память из библиотек.
а тебе здесь жить.
играя со страшным,
с чёрным.
Имена ветра
«Сколько имён у ветра…»
сколько имён у ветра?
дофига, ни одного своего
сколько имён у неба – да кто бы знал
сколько имён у зайца бегущего словно поезд
по степи в медовое завтра?
сколько скажи мне закатное знамя
испанской фиалки кумачовый лоскут.
пламя цветёт и знает
как будет просто.
видишь ли нежность —
дымка, таль, провода и стрижи,
дальние города
из-под снега.
сколько имён у полдня —
фантики, быль и плеск,
золотые миры
на сухонькой сигаретной ладони —
нету мест
в розовую звезду в вагоне.
уходящее – приходи,
как приходят косые диагонали
от троллейбусов или радиосигнала
в груди.
сколько ж имён у ветра —
столько же, сколько строк
окон и писем в срок.
ртутное серебро
колеблется из-за ветра
Концерт hortus musicus
старая музыка с ветром и песком
кидается в зал со сцены
как уссурийский тигр
громадная
на дыбы взвивается
ходит на задних лапах
геральдическим зверем
стелется, тигриную мощь
под кожей
