стаканы, вновь подсел к столу.
– Ну?
– Я по поводу Коулла. – Парис вздохнул. – Ведет себя адекватно, все по-прежнему. Я пришел к тебе с просьбой о переводе его в одиночный блок.
– Не рановато ли? – усомнился Копельман.
– Слушай, Дори, я, конечно, понимаю твои опасения, но какая разница, будет он сидеть в одиночке или занимать палату. И ладно бы это, так ведь охранники сидят в палате вместе с ним и мои ребята тоже вынуждены отвлекаться.
– Как это?
– Да играют они, в карты. Охранники уже по ползарплаты у моих выудили, не дело это, Дори.
Копельман вздохнул и мотнул головой.
– Как дети, ей-богу. Ладно, завтра с утра переведем. Иди, готовь документацию, принесешь, я завизирую. А я пока распоряжусь, чтобы одиночку подготовили.
– Вот и хорошо, – кивнул Парис, поднялся и собрался уходить.
– Боб, – окликнул его начальник. – А позови ко мне Алькина. Неофициально так. Скажи, пусть зайдет ко мне.
Через пятнадцать минут в кабинет начальника тюрьмы вошел Ганс Алькин.
– Сэр? Вызывали?
– Проходи, Ганс, – Копельман решил сразу расположить к себе сотрудника.
Алькин сел на то место, где до него сидел Парис.
– Пришел положительный отчет о проверке нашего заведения, и я хочу тебя, Ганс, поздравить. – Копельман выдвинул один из ящиков стола и достал пачку купюр. Он заранее ее приготовил, переложив из сейфа. – Вот, возьми, Ганс, ты это заслужил.
– Э-э-э… – Алькин был смущен и немного напуган.
– Бери, бери, Ганс. – Копельман подвинул пачку еще ближе. – Ничего, что я на «ты»?
– М-м-м… – мычал Алькин, но деньги все же взял, спрятав во внутренний карман пиджака. – Это лишнее, сэр.
– Нет-нет, любое дело, любая работа должны вознаграждаться. Мы ведь команда, не так ли, Ганс?
– Д-да, сэр, – кивнул Алькин.
– И если вдруг у нас произойдет какая-нибудь осечка, мы вместе все исправим. Так, Ганс?
– Да, сэр, – более утвердительно кивнул Алькин.
– Ну, вот и хорошо. – Копельман улыбнулся и сложил руки на столе. Алькин расценил это как конец разговора и поспешил встать.
– До свидания, сэр.
– Да, до свидания, Ганс.
Оба разговора в кабинете начальника тюрьмы в этот момент прослушивались. Энди Райбек получил записи буквально несколько минут спустя, ознакомился с ними и приказал собрать все данные на Ганса Алькина. В разговоре с начальником СВР, несколько дней назад, Райбек узнал, что компромат на Копельмана, в частности видеозаписи инцидента, делал лично Ганс Алькин, он же переслал оба варианта на имя начальника СВР. Следовало поближе познакомиться с этим человеком.
Уже на следующий день Райбек нанес визит Алькину. В своей манере.
Тот приехал домой, в свою квартиру, после смены, начал раздеваться в прихожей,
