стал для него родным. Так пах его дом, в котором он жил. Пройдя практически на ощупь до своего третьего этажа, так как лампочка на все этажи была только одна, да и то тусклая, а остальные вечно разбивали или пьющие соседи со второго этажа выкручивали их и продавали, пополняя тем самым свой бюджет. Наконец, добравшись до своей двери, он нащупал ключ от квартиры в кармане куртки и обрадовался, что с первого раза попал им в замок, при том, что ничегошеньки не было видно. Тихо провернул ключ и попытался так же тихо открыть дверь, но она предательски заскрипела…
Домой он пришел уже в первом часу ночи. Бабушка как всегда не спала, дожидаясь его возвращения.
– Лёша, ну почему так поздно? – Варвара Петровна, сурово взглянув на него, пошла на кухню разогревать ему борщ и второе, – всё это твои лошади… из-за них ты торчишь на этой конюшне.
– Бабуль, не ругайся. Я завтра на соревнования еду! Мне Тоху… Бадминтона дали. Представляешь, я на нём прыгать буду! – Алёша торопливо мыл руки, вдыхая ноздрями запах разогреваемого борща. За весь день он поел лишь в школе скудный школьный завтрак, и на конюшне толстая Машка поделилась с ним сваренными макаронами, и то, поскольку он пришёл поздно, то макарон осталось буквально на дне кастрюли.
– Аккуратней ты с этими конями… переживаю я за тебя…
– Не переживай, – Лёша обнял бабушку, зная, что хоть она и говорит всё это строгим голосом, но действительно сильно за него переживает. Ведь после того, как его мама уехала со своим финном заграницу, они остались одни. Совсем одни…
– Ешь не спеша и жуй! – пробурчала Варвара Петровна, видя, как её внук набросился на еду. – И когда ты уже свои лохмы отстрижешь?
Варвара Петровна смотрела, как Лешка жадно заглатывает горячий борщ и убирает спадающие ему на лицо и мешающие есть прямые светло-русые пряди волос, которые он постоянно убирал за уши. А сейчас, после того, как он снял шапку, они в беспорядочном хаосе лежали на его голове. После трех месяцев лета он так и не подстриг их.
– Бабуль, да я же их в хвост резинкой затягиваю и под кепку прячу, кому они мешают?
– Это на своей конюшне ты так ходишь, а в школе? Неужели учителя ничего не говорят?
– Говорят… – Алексей вспомнил очередной выговор от классной руководительницы за его, как она выразилась, непотребный вид. – Мне так удобнее, не хочу я их стричь, а то каждый раз на парикмахера деньги тратить придётся…
Заглатывая очередную ложку борща и ощущая его обжигающий, но такой неземной вкус, ответил Лёша, опять убрав выпавшую из-за уха прядь волос.
– Да уж, мать твоя совсем там со своим финном забыла про нас… эх Лизка, беспутная… такого сына бросила… а у меня только пенсия и подработка… и то не очень денежная. Хоть бы она денег прислала…
– Бабуль, не ругайся на неё. Она же говорила, что у неё муж строгий, каждую копейку считает. Вот поэтому она и не может нам помогать, –
