замысловатым проектом. Он многословно объяснял что-то про изящный код и плавающий баг, но я ничего не поняла. Порядком заскучав, я сбежала в ванную – под предлогом того, что уже первый час дня, а я все еще в бигудях и халате.
Как оказалось, прическу я сделала очень даже вовремя. Потому что через несколько минут в дверь требовательно позвонили.
– Откройте, полиция! – послышался строгий голос с лестничной площадки.
Я дрожащими руками повернула защелку. Знакомая коренастая фигура в потрепанной джинсовой куртке, родинка на правой щеке, ироничный взгляд.
– Обожаю эту фразу – «откройте, полиция!», чувствую себя героем американского боевика, – сообщил незваный гость, решительно проходя в квартиру. – «Милиция» – это как-то несолидно, по-советски, скучно до зевоты, вы не находите?
– Батюшки-светы, – прошептала я, в изнеможении падая на банкетку.
– Не батюшка, а полковник Орлов, мэм, – поправил меня гость, оглядываясь по сторонам и мгновенно фиксируя нашу со Степочкой фотографию из Турции на комоде, возле которой ждала своего хозяина кепка с якорем. – А со мной еще мальчики.
«Мальчиками» оказались двое оперативников в штатском, которые ввалились в прихожую не поздоровавшись.
– Мы тут у вас покопаемся немного, окей? – снисходительно сказал полковник Орлов, делая знак своим ребятам. Те, не дожидаясь моего разрешения, взялись за содержимое комода и шкафа. Сам полковник тем временем отделил фотографию от подставки, заглянул внутрь, ничего там, конечно, не нашел, ловко собрал конструкцию и вернул ее на место. – Обещаем все поставить на место. Мои мальчики нежные и аккуратные, как умелые любовники – или опытные карманники, – хохотнул он, попутно заглядывая за картину на стене.
Я ужасно растерялась. Сидела на банкетке и открывала рот, словно галчонок, к которому вместо милой мамы с червячком прилетел орел в джинсовой куртке.
К счастью, тут с кухни подоспело подкрепление. Мои мальчики, может, выглядели и не так внушительно, как полицейские – Павлик в своих хрупких очках и простой рубашечке, похожий на провинциального студента-отличника; пухленький Андрюша в рыжих детсадовских кудряшках и мятой, заляпанной крыжовенным вареньем футболке с надписью «Виндовс маст дай», – однако их появление подействовало на меня как лошадиная доза корвалола.
В моей маленькой прихожей стало тесновато.
– Тетя Люба, что тут творится? – встревоженно спросил Андрюша. Вместо ответа я разрыдалась. – Господа, а ордер на обыск у вас есть? – старательно скрывая волнение, обратился он к полицейским.
– Андрюха, у нас это называется постановление суда, ордер – в Америке, – поправил его Павлик. – Итак?.. – выжидающе посмотрел он на полковника.
Орлов саркастически хмыкнул и вытащил из-за пазухи сложенную вчетверо бумажку. Он небрежно помахал ей перед носом
