его энергии хватило бы на мужчину много моложе.
Альтман горячо потряс руку Мейс, а потом, отбросив формальности, обнял ее, в радостном возбуждении даже приподняв на цыпочки. Потом он разразился потоком слов:
– Мейс, как чудесно снова с вами встретиться… Ваша сестра рассказала мне, что случилось. Конечно, я читал об этом в газетах. К сожалению, я был в Азии во время всех этих неприятностей, иначе я непременно выступил бы в качестве свидетеля вашей репутации. Какая ужасная несправедливость. Слава богу, вы вернулись невредимой.
Он резко повернулся и протянул руку Рою:
– Я Эйбрахам Альтман. Пожалуйста, зовите меня Эйбом.
– Рой Кингман. Я знаком с вашим сыном Биллом.
– Чудесно. Это его «Бентли» там стоит.
– Билл здесь? – спросил Рой.
– Нет, он уехал с семьей за рубеж. Оставил машину здесь до своего возвращения.
– А чья это «Хонда»? – поинтересовалась Мейс.
– Моя.
– Значит, у старины Билла есть «Бентли»? – испытующе уточнил Рой. – Он все еще работает в общественной защите?
– Нет, он ушел оттуда в прошлом году. Теперь занимается другими делами, – ответил Альтман, явно не желая углубляться в тему. – Пойдемте в библиотеку. Хотите что-нибудь выпить?
Рой и Мейс переглянулись.
– Пиво? – спросил Рой.
– На самом деле я думал о чае. Для послеобеденного чая уже поздно, конечно, но мы можем назвать это вечерним чаем. Я восхищаюсь многими привычками наших английских друзей, и послеобеденный чай – одна из них.
– Чай – отличная идея, – сказал Рой.
Весело переглядываясь с Мейс, они последовали за Эйбом Альтманом в глубину скромной обители площадью в тридцать тысяч футов.
Глава 18
Низенький мужчина в золотистой рубашке без ворота и коричневых брюках принес большой поднос. Кроме чайника с горячим чаем, чашек и блюдец, на подносе уместились горки сконов и кексов. Поднос был поставлен на оттоманку с красивой полосатой обивкой. Массивная оттоманка терялась в просторах комнаты, в которой оказались гости. Высокие потолки, стены в кожаных панелях и книжные шкафы из красного дерева, набитые томами. Книги выглядели так, как будто их действительно читали, и не раз. В углу стоял шестифутовый металлический глобус, а у одного из окон – большой старомодный письменный стол с наклонной столешницей. На другом столе, низком и длинном, лежали десятки книг, большинство – открытые – корешком вверх.
Когда мужчина вышел, Альтман сказал:
– Это Херберт. Он со мной уже целую вечность. Ведет все домашнее хозяйство. Не представляю, что бы я без него делал.
– Нам всем следует обзавестись своим Хербертом, – заметила Мейс.
Альтман налил всем чай и предложил выпечку.
– Обширный у вас дом, – заметил Рой, пристраивая на колене чашку с блюдцем, и занялся сконом с черникой.
– Для одного он слишком
