Ха-ха… зачем же самому? Есть салоны. Их для этого и придумали, чтобы самому не уродоваться. Ха-ха…
– Салоны, ха-ха, – вяло поддержал Андрей. – Да всё недосуг. Как ни соберусь – то дождь, то снег. То зима, то лето.
– Бывает, – покладисто отозвался мужчина. – Ну, я тебя покороче обкорнаю, да? Чтобы до следующего раза хватило.
Андрей застыл и посмотрел в зеркало – напротив сидел дикого вида субъект с растерянной улыбкой.
– Покороче, пожалуй, – выдавил он.
На пол упала первая прядь.
– Послушай-ка, братишка… – начал Андрей.
– О-о, нет! – протянул парикмахер. – Про это лучше не надо. Я уже устал отвечать.
– Уже устал? Когда ты успел – устать?
– Весь год одно и то же.
– Какой год? – не понял Андрей.
– Ну да, да! Я действительно работал в Голливуде. В самом Голливуде, да!
– На кой черт мне твой Голливуд?!
– Таких людей стриг! Эх! Если бы ты знал, каких я стриг людей!
– Здесь ты почему оказался?
– Говорю же: это давно было, год назад. Не сложилось у меня там. Прилетел обратно.
– Ты дурак или прикидываешься? Мне до твоей биографии дела нет. Я спрашиваю: какого хрена ты работаешь на этих, на…
– Гадов? – подсказал мужчина.
– Во-во. На гадов. Ты работаешь на гадов и сам становишься гадом.
– Ну как я им стану, гадом-то? – искренне удивился он. – Это же биология, природа.
Андрей снова не понял, но уточнять не стал.
– Гады, – произнес парикмахер. – А почему бы мне на них не работать? Я что, рыжий?
– Ты хуже. Ты чумной.
Мужчина хмыкнул и начал обрабатывать челку.
– Не знаю, не знаю, – проронил он. – Ты, вообще, откуда свалился-то?
– Известно откуда: с неба. На вертолете.
– А конкретней?
– Сам не догадываешься? Если мы стоим у Шиашира, откуда я еще мог свалиться?
– Стоим?.. Давно не стоим. Плывем. Идем, – поправился мужчина.
– Куда?! – рявкнул Андрей, сдергивая простынь. – Куда это мы плывем-идем?
– А я почем знаю? Да ты не колбасись, – проворковал парикмахер, мягко возвращая его в кресло. – У нас тут и вертолеты, и самолеты. Если надо, доставят в любое место. Корабль-то здоровый, плавает медленно. Далеко уплыть не мог. То есть уйти. Ради меня летчиков тревожить не стали бы… пилотов, – оговорился он. – А ради тебя поднимут всех.
– С чего ты взял?
– Важная птица. Думаешь, у меня комната такая же? Нет, поменьше чуток. И аквариум, – он кивнул на ванну, – не предусмотрен. Душ в конце коридора. Общий, на весь этаж. Тьфу ты… На всю палубу. Или на отсек?.. Трудно мне с этими гюйсами-кнехтами, я человек сухопутный.
– Ты не человек. Ты гнида. Сухопутная, морская – какая
