северян. Потому в этом монастыре как бы обыгрывался сценарий по уничтожению монастырей и их святынь в масштабе всей России, именно здесь проводилась генеральная репетиция «антимощевой» кампании.
Инокиня Леонида (Сафонова) в статье «Русская Голгофа. Новомученики Александро-Свирского монастыря», цитируя документы тех лет, рассказывает о ходе драматических событий в монастыре.
Среди верующих возникло движение сопротивления антицерковной политике большевиков. После того как 28 февраля 1918 г. Всероссийский Поместный Собор, продолживший свою работу в Петрограде, вынес определение, где было записано: «…организовать из прихожан и богомольцев союзы (коллективы), которые должны защищать святыни и церковное состояние от посягательств», – Союз охраны монастырей и часовен был организован и в Александре-Свирском монастыре.
Начиная с февраля 1918 года в монастырь отправлялись отряды для описи имущества и хлебных продуктов, взыскания налогов, отчуждения земель от монастыря, для расследования деятельности Союза охраны монастырей и часовен, образованного в обители.
Монахи сопротивлялись реквизиции имущества, ходатайствовали о прекращении беззаконий. Один из большевистских налетов на обитель кончился полной неудачей. «В марте месяце 1918 г. разъяренная толпа, возбужденная до дикого фанатизма агитацией монахов, устроила крестный ход и избила представителей Уездного Исполкома, делегированных в монастырь для учета имущества», – писал председатель УЧК Оскар Кантор в объяснительной записке, посланной им в ВЧК. Какое-то время власти остерегались вести себя вызывающе, чтобы не раздражать людей.
Красота архитектуры и убранства монастыря, а также активность духовной жизни вызывали недовольство чекистов. На снимке – иконостас Троицкого собора
Большое недовольство чекистов вызвало проходившее на территории Свирского монастыря епархиальное собрание, где в течение недели присутствовало до 120 человек на полном довольствии монастыря. Сам факт духовного сопротивления считался «подготовкой вооруженного восстания», монастырь – «злостным очагом контрреволюции», а его настоятель, руководитель Союза охраны монастырей и часовен архимандрит Евгений именовался не иначе, как «элемент злого пошиба». Его следовало убрать, его «Союз» доставлял много беспокойств новой власти начиная с марта 1918 г. Он был главной помехой плану разорения монастыря, «гнездом контрреволюции, руководимой врагами советской власти – вышеупомянутыми монахами-контрреволюционерами».
Архимандрит Евгений был вызван на заседание Олонецкой уездной чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем 29 сентября 1918 года. Там он был арестован, вместе с ним – казначей иеромонах Варсонофий и иеромонах Исайя, гостиничный. Вероятно, они сопровождали настоятеля добровольно, так как вызова повесткой они не получали. Иеромонахи вполне отдавали отчет в том, куда они направляются и каковы могут быть последствия…
Они приняли мученическую кончину 20 октября
